Рак излечим

Михаил Владимирович Кутушов

В этой книге выдвинута теория о причинах возникновения рака и гипотеза о происхождении жизни на Земле. Эмбриология и эволюция, в свете этой теории, являются фрактальными частями одного и того же процесса. Дана принципиально новая оценка сущности диссимметрии в живых организмах. Доказано, что 80 % воды и 16 % белка, из которых мы состоим, и есть место ее «обитания», причем эти 96 % живут своей особенной жизнью, но в содружестве с биохимией и генетикой. Высказана мысль, что сознание является разновидностью симметрии и имеет фрактальное строение. Сделана попытка установить динамическую связь пространства с геометрией, математикой и живыми существами. Установлена связь живых существ с их кристаллическим прошлым. Доказано, что по мере снижения энтропии и уровня симметрии, возрастает независимость и степень свободы живого существа, усложнение его регуляторных систем, но возрастает также и беззащитность перед глобальными и резкими изменениями в окружающей среде. Лечение рака, основанное на этой теории – диссимметрирующая терапия, является не только патогенетическим, но и этиологическим лечением. Автор уверен, что фармакологические препараты, устройства и философия этого лечения будут неотъемлемой частью при лечении всех болезней. Этот вид терапии безвредный и эффективный при лечении всех видов рака, несмотря на то, что в настоящее время используется только часть его арсенала. Практические результаты лечения, полученные в течение 12 лет, доказывают превосходство над существующими в современной онкологии и подтверждают правоту нашей теории.

Эта книга должна помочь новой науке синергетике встать на ноги и занять подобающее ей место в естествознании.

Михаил Кутушов

Рак излечим

От редакции

Совершенно ясно следующее. Насколько глубоким, неожиданным и странным является парадокс, настолько же глубоких, странных и т. п. идей для его преодоления он требует. Иначе говоря, новая теория, призванная спасти науку от парадокса, сама должна быть парадоксальной. Отрицающая акция необходима. Ведь если не грешить против всеми почитаемых и уважаемых истин, то как мы придем к новому? По существу, гений обязательно нарушает какие-то правила, и в этом отношении он всегда «безграмотен». Но он «безграмотен» в высшем смысле, в смысле понимания им более совершенной грамматики. И то сказать, правила, когда они усвоены, скучны, интересны исключения. К поискам последних и устремлен творческий дух, ибо исключения напоминают об иных возможностях, не предусмотренных принятыми наукой положениями. В силу этого отрицающего характера нового знания все значительные завоевания науки кажутся – с точки зрения господствующих воззрений – противоестественными, нелепыми, иначе говоря, парадоксальными. Такова, например, судьба революционной идеи о вращении Земли. Отстаивающий ее великий итальянский ученый XVI… XVII веков Г. Галилей был не только осмеян, но и подвергся гонениям. Конечно, выступления против нового небеспочвенны. Они всегда обоснованны. И чем решительнее ломаются прежние представления, тем обоснованнее, логичнее становятся выдвигаемые против возражения. Тем не менее, если мы будем придерживаться только тех законов, которые подкреплены лишь сегодняшним опытом, никаких серьезных открытий сделать не удастся. Прорыв к новым состояниям науки достигается поэтому не на пути рациональных объяснений и доказательств. Напротив. Новое может быть завоевано лишь благодаря «опасным» поворотам мысли, порывающей с рассудительностью. Опираясь на такие «иррациональные скачки», ученый оказывается в состоянии разорвать жесткий строй мысли, который ему навязывают дедукция и логика. Естественно, что парадоксальные идеи принимаются с трудом, при большом сопротивлении, и полоса такого сопротивления совсем не кратковременна. Великое открытие, когда оно едва появляется, возникает в запутанной и бессвязной форме. Самому первооткрывателю оно понятно лишь наполовину, а для всех остальных тем более тайна. Поэтому любое оригинальное построение кажется поначалу безумным, не имеющим никаких надежд на успех. Таки