Прощай, красавица

Рэймонд Чандлер

Филип Марлоу #2

Знаменитый роман Рэймонда Чандлера, чьи книги о частном сыщике Филипе Марлоу не только заложили основы жанра «крутого» детектива, но и стали современной классикой в самом широком смысле. На сюжеты Чандлера сняты несколько эталонных фильмов-нуар, и для многих образ Марлоу прочно ассоциируется с личностью Хамфри Богарта, несколько раз снимавшегося в этой роли. Но Богарт не был первым: еще до его «Долгого сна» были сделаны две экранизации романа «Прощай, любимая» – с Джорджем Сандерсом в 1942 году и с Диком Пауэллом в 1944-м; третья экранизация появилась уже в 1975 году, и в этом фильме Филипа Марлоу сыграл Роберт Митчем. Марлоу представляет собой новый тип детективного героя: он романтик, сентиментальный рыцарь, всегда сохраняющий свою индивидуальность и соблюдающий кодекс чести. Он не ищет приключений – они сами его находят. Как в тот мартовский день, когда он всего лишь напомнил одному верзиле, что за выпивку надо платить. Их пути еще пересекутся – ведь оба ищут одну и ту же красотку…

Рэймонд Чандлер

Прощай, красавица

Raymond Chandler

FAREWELL, MY LOVELY

Copyright © 1940 by Raymond Chandler

Copyright renewed 1967 by Mrs Helga Greene

This edition is published by arrangement with Ed Victor Ltd. and The Van Lear Agency LLC

All rights reserved

Серия «Азбука-классика»

© Д. Вознякевич, перевод, 2016

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2016

Издательство АЗБУКА®

* * *

1

Началось все на Сентрал-авеню, в одном из смешанных кварталов, заселенных пока что не только неграми. Я вышел из крохотной парикмахерской на три кресла – там, как полагали в одном бюро по трудоустройству, мог временно работать некий Димитриос Алейдис. Дело было не бог весть каким. Супруга изъявила готовность слегка раскошелиться, дабы вернуть мужа домой.

Я так его и не нашел, а миссис Алейдис так мне ничего и не заплатила.

Кончался март, день был теплым, я стоял возле парикмахерской, созерцая броскую вывеску на втором этаже игорно-питейного заведения, именуемого «Флориан». Вывеска привлекла внимание еще одного человека. Он таращился на грязные окна кафе с восторженностью иммигранта из Восточной Европы, наконец узревшего статую Свободы. Это был довольно крупный мужчина – правда, не выше шести футов пяти дюймов и не шире пивной цистерны. Стоял он футах в десяти от меня. Руки его свисали вдоль туловища, между огромных пальцев дымилась забытая сигара.

Стройные невозмутимые негры, проходя мимо, бросали в его сторону торопливые взгляды. На этого детину стоило посмотреть. Он был в ворсистой фетровой шляпе, сером спортивном пиджаке, застегнутом на белые пуговицы величиной с теннисный мяч, коричневой рубашке с желтым галстуком, отглаженных в стрелку брюках из серой фланели и туфлях крокодиловой кожи с белым рисунком. Из нагрудного кармана свисал платок, такой же ярко-желтый, как и галстук. Шляпу украшала парочка разноцветных перьев, хотя без них можно было бы и обойтись. Даже на Сентрал-авеню, где люди одеты не скромнее всех в мире, он выглядел так же неприметно, как тарантул на ломтике белого воздушного пирога.

На его бледном лице проступала щетина. Видимо, он быстро обрастал. Волосы вились, густые брови почти сходились над широким носом. Уши для человека такого роста были маленькими, почти изящными, глаза блестели, словно увлажнившиеся, что в общем-то характерно для серых глаз. Постояв, будто статуя, он наконец улыбнулся, неторопливо подошел к дверям, ведущим к лестнице на второй этаж, одним толчком распахнул их, бросил холодный, ничего не выражающий взгляд в одну сторону, в другую и вошел внутрь. Будь он поменьше ростом и поскромнее одет, я бы принял его за грабителя. Но не идти же на дело в подобном наряде, да еще при таком телосложении.

Двери закачались на петлях. Не успели они замереть, как опять с силой распахнулись. Что-то перелетело через тротуар и приземлилось между стоящими машинами. Упав на руки и колени, оно издало пронзительный жалобный вопль, словно загнанная в угол