Мир искусства Надежды Добычиной
Ольга Муромцева
Человек в авангарде
Надежда Добычина (1884–1950) – галеристка, куратор, музейный работник, коллекционер. Добычина играла важную роль в культурной среде дореволюционной и советской России, она продолжала свою деятельность в период войн и революций, олицетворяя собой «дней связующую нить», которая так важна для понимания истории искусства первой половины ХХ века.
О ней много злословили современники, обвиняя в корыстолюбии и приписывая многочисленные любовные связи; с ней советовались Александр Бенуа и Максим Горький, Николай Рерих и Игорь Грабарь, Сергей Прокофьев и Вячеслав Каратыгин.
Ольга Муромцева
Мир искусства Надежды Добычиной
Мы старались найти всех правообладателей и получить разрешение на использование их материалов. Мы будем благодарны тем, кто сообщит нам о необходимости внести исправления в последующие издания этой книги.
© Музей современного искусства «Гараж», 2024
© Ольга Муромцева, текст, 2024
Благодарности
Моя безграничная благодарность Людмиле Муромцевой и Валерию Перхавко за поддержку, наставления и помощь с расшифровкой писем; Сереже и Паше Чистяковым за терпение и вдохновение; Ивете и Тамазу Манашеровым за всё – без них этой книги не было бы; Якову Бруку, Валерию Дудакову, Екатерине Евсеевой, Евгении Илюхиной, Михаилу Каменскому, Елене Лисиной и Александру Сапрыкину, Александру Локшину, Алексею Родионову, Олегу Птицыну, Анне Тугариновой; KGallery и лично Владимиру Березовскому, Ксении Березовской и Тамаре Кубанеишвили; сотрудникам Отдела рукописей РГБ; Антону Белову и Ольге Дубицкой.
Ольга Муромцева
Предисловие
Надежда Евсеевна Добычина была женщиной потрясающей силы воли, яркой и противоречивой, притягивавшей к себе внимание окружающих. Таким посвящают стихи, с них пишут портреты, их мемуарами могли бы зачитываться современники и потомки, о таких сплетничают и злословят. Портреты ее более или менее известны, несколько поэтических экспромтов современников хранит ее архив, а мемуары, за которые она бралась в поздние годы жизни, так и не были написаны. Зато ее имя периодически появлялось в воспоминаниях и дневниках современников, но в большинстве случаев вскользь и не с самыми лестными характеристиками [1 - См., напр.:• Бенуа А. Дневник. 1916–1918. М.: Захаров, 2016. С. 22, 43–44, 59, 64, 76–77, 88;• Милашевский В. Вчера, позавчера: Воспоминания художника. 2-е изд., испр. и доп. М.: Книга, 1989;• Сомов К. Дневник. 1917–1923. М.: Издательство «Дмитрий Сечин», 2017. С. 420, 528–529, 731;• Он же. Дневник. 1923–1925. С. 561;• Филонов П. Дневники. СПб.: Издательство «Азбука», 2001. С. 158–159, 164, 166, 192, 200, 202, 206, 211–212, 223.].
Долгое время о Добычиной знали ничтожно мало, хотя среди советских коллекционеров были настоящие ее почитатели [2 - Шустер С. А. Профессия – коллекционер. М.: Трилистник, 2005. С. 125.], а в исследованиях, публикациях писем и биографиях ее имя всплывало довольно часто в связи с тем или иным известным персонажем. Она была не просто свидетелем, а движущей силой тех событий, которые определяли культурное развитие страны в течение нескольких бурных десятилетий. Известная галеристка, хозяйка Художественного бюро, куратор, музейный сотрудник, друг и товарищ огромного числа художников, поэтов, писателей, деятелей культуры. Для перечисления наиболее громких имен из ее окружения не хватило бы и нескольких страниц. Казалось, она всегда была в эпицентре культурной жизни и выступала неким связующим звеном между художниками и публикой, авторами и заказчиками, между художественными группировками Москвы и Петербурга. Ее кипучая энергия и целеустремленность объединяли творцов разных направлений. Добычина продолжала свою профессиональную деятельность в период войн и революций, в дореволюционной и советской России, олицетворяя собой ту самую «дней связующую нить», которая так важна для понимания истории страны и истории искусства XX века. Жизнь Надежды Евсеевны пришлась на период радикальных перемен, и каждое событие отражалось в биографии, оставляя свой след и ставя ее перед постоянным выбором. Череда этих выборов определила ж
ЛитРес