Всё, всегда, везде. Как мы стали постмодернистами

Стюарт Джеффрис

Стюарт Джеффрис, британский публицист, колумнист Guardian, автор нескольких книг, среди которых опубликованная «Ад Маргинем Пресс» по-русски Гранд-отель «Бездна»: биография Франкфуртской школы, на сей раз предлагает читателям панорамный или, скорее, калейдоскопичный обзор полувековой на сегодняшний день истории постмодерн(изм)а – то ли культурной парадигмы, то ли стиля, то ли состояния, спутавшего карты приверженцам линейных исторических нарративов и смешавшего, кажется, всё и вся: высокое и низкое, старое и новое, правду и вымысел, искусство и поп-культуру и т. д. Среди героев книги – философы, политики, художники, стартаперы, кинорежиссеры, архитекторы, музыканты и активисты, представители всех сфер культурного (и только ли?) производства, внесшие свой вклад в «великое стирание границ», которое поставило под вопрос всякие иерархии (вместо них теперь – всё), временные рубежи (всё теперь всегда) и собственно границы (всё – везде). Джеффрис, в свою очередь, постмодернистски ставит под вопрос сам постмодернизм, показывая, что заложенный в него неолиберальным капитализмом эмансипаторный заряд не сработал, но в то же время признает, что коль скоро мы стали постмодернистами, у нас нет пути назад.

Стюарт Джеффрис

Всё, всегда, везде. Как мы стали постмодернистами

Stuart Jeffries

Everything, all the time, everywhere. How we became post-modern. Verso 2021

© Stuart Jeffries 2021

© ООО «Ад Маргинем Пресс», 2023

Введение. Творческое разрушение

I

В 1982 году в центре Манхэттена появилась загадочная реклама. «Защити меня от того, чего я хочу», – кричали огромные светодиодные буквы на Таймс-сквер. Что пытались продать такой рекламой? Зачем кому-то нужно было искать защиты от собственных желаний? Кто должен был защитить вопрошавшего? И кто заставляет нас желать того, чего не следует желать? Художница Дженни Хольцер, установившая вывеску, ответа на все эти вопросы не давала.

Впрочем, она могла бы ответить, что ее вывеска не реклама, а искусство – просто не тот вид искусства, который обычно представлен в галереях. На рубеже 1970-1980-х годов Хольцер прославилась в Нью-Йорке своими лозунгами, которые она печатала на футболках, бейсболках и даже презервативах. По ночам она устраивала художественные акции, развешивая на улицах плакаты с текстами из Карла Маркса, Сьюзен Сонтаг и Бертольта Брехта, а также с собственными высказываниями вроде: «Желать размножения – значит желать смерти» или «Романтическая любовь была изобретена, чтобы манипулировать женщинами». «Я старалась, после того как развесила их, незаметно пробраться туда утром, чтобы посмотреть, остановится ли кто-нибудь, – вспоминала она в интервью в 2012 году. – Это же оценка уличного искусства: будут ли люди останавливаться. Прохожие будут зачеркивать те высказывания, которые им не нравятся и писать вместо них свои. Мне нравилось, что люди взаимодействовали с ними».

«Мне кажется, что знаки отчаяния требуют внимания, а знаки радости вызывают праздничное чувство, – признавалась Хольцер. – Если бы у меня был выбор, я бы выбирала ужасное в надежде, что действие приведет к чему-нибудь более счастливому»[1 - Jeffries S. Jenny Holzer: Drawn to the Dark Side // The Guardian. 4 June 2012.]. Возможно, она надеялась, что, переместив искусство на улицу, сможет обличить культуру неистового потребления и донести свое подрывное послание до новой аудитории.

«Ужасное», к которому склоняется Дженни Хольцер, имеет прямое отношение к тому, что в нашу постмодернистскую эпоху экзистенциальная трагедия человеческого желания (за исполнением которого следует разочарование, за которым следует желание, за которым вновь приходит разочарование) подвергается эксплуатации, не сравнимой ни с чем из того, что было раньше. Возможно, Хольцер стремилась подчеркнуть, что этот цикл желания/разочарования лежит в основе функционирования капиталистического бизнеса: мы должны найти защиту от постоянного соблазнения нас желаниями в принципе и от реализации их через покупки – в частности.

Вывеска Хольцер на Таймс-сквер стала яркой эмблемой нового п