Часть первая. Беспутье

«В начале пути человек не всегда знает, куда приведёт его избранная дорога».

Г. Семенихин «Жили два друга»

Глава 1. 1989 год

1

В полдень первой субботы июня 1989-го года к окошку билетной кассы на железнодорожной станции подмосковного Трёхреченска подошёл спортивного сложения симпатичный русоволосый мужчина лет тридцати.

– Один билет на любой ближайший поезд в любую сторону, – с грустной улыбкой попросил он.

– Куда? – с ленцой протянула миловидная кассирша.

– До ближайшего города.

– Умный очень? – нахмурилась кассирша. – Не мешайте работать, гражданин!

– И в мыслях не было вам мешать, – добродушно возразил мужчина. – Просто Трёхреченск меня сегодня не устраивает, хочу немного побыть туристом, а отпуск не скоро.

– Билет только туда или обратно тоже будете брать? – раздражённо уточнила кассирша.

– И обратно. – Мужчина протянул в окошко трёшку и печально вздохнул. – В гостиницах редко бывают свободные номера, а ночевать на вокзале мне что-то не хочется.

Вручив билет и сдачу, кассирша, внезапно смутилась под оценивающим взглядом серых глаз незнакомца и вежливо произнесла:

– Вторая платформа, отправление через семь минут.

Повернувшись к напарнице, работавшей у соседнего окошка кассы, она громко сказала:

– Видала, Кать? Турист-однодневка! Каких только дураков на свете не бывает…

Когда поезд, остановился у вокзала с раскинувшейся во всю ширь фасада надписью: «БЕЛОВОДСК» мужчина вышел на платформу и, жмурясь от яркого летнего солнышка, огляделся: до виадука было далеко. Спрыгнув на рельсовый путь, он быстро пересёк его и со спортивной лёгкостью взобрался на платформу, примыкавшую к зданию вокзала. Пройдя сквозные двери здания, он очутился на просторной площади и сразу привлёк своим праздным видом внимание куривших у пивной палатки цыганок. Одна из них, подскочив к нему, скороговоркой забубнила:

– Давай погадаю, дорогой. Всю правду тебе скажу. Судьба твоя завидная, долго жить будешь, повидаешь много, большая любовь у порога казённого дома тебя ждёт, всю правду про неё скажу, позолоти руку. – Из пестроты цыганского одеяния высунулась готовая к позолоте смуглая, прокуренная насквозь ладонь. – Позолоти, не бойся, дорогой. Сколько не жалко. Трёхкопеечную монету положи. Увидишь, одна сторона почернеет, значит, верное гаданье.

Мужчина достал из брючного кармана рублёвую бумажку, положил её на костлявую ладонь и попросил:

– Угадай, дорогая, дорогу до какого-нибудь книжного заведения.

– Не туда твоя дорога, дорогой. Любовь на пороге казённого дома тебя ждёт…

– Кого она не ждёт-то, дорогая? Ладно, не знаешь, где книги водятся угадай тогда, где краеведческий музей.

Лицо у цыганки посерело.

– Ну хоть к столовой какой-нибудь угадай, как добраться.

– Пойдёшь прямо, – оживилась цыганка, – дойдёшь до широкой дороги, перейдёшь её и увидишь памятник вождю, на столовую рукой покажет.

Поблагодарив, мужчина хотел идти, но цыганка мёртвой хваткой вцепилась в его руку:

– Погоди, дорогой. Положи рублик – скажу, кто смертный враг твой, караулит он тебя, каждую твою ошибку караулит, положи рублик, дорогой.

– Вра-аг? У меня-я? – удивился мужчина. – Ты меня с кем-то путаешь, цыганка. На, возьми рубль, и всего доброго тебе.

Он двинулся было прочь, но прокуренные пальцы опять клещами вцепились в рукав его рубашки.

– Погоди, дорогой. Я честная цыганка, я так деньги не беру. Идём в сторонку, всю правду тебе скажу.

Он шагнул следом за ней от тротуара и приготовился слушать правду.

– Положи ещё рублик, – начала цыганка, протянув уже освобождённую от двух рублей ладонь. – Положи, ценное будет гаданье, правду говорю.

Лицо мужчины, игравшее весельем, поскучнело.

– Ты повторяешься, – заметил он. – И рубликов у меня больше нет, одна пятёрка только осталась.

– Давай пятёрку, – не растерялась гадальщица, – я два рубля сдачи дам. – На её ладони возникли скомканные рублёвки.

Мужчина спортивно чётким движением схватил одну рублёвку и сунул в свой карман.

– Квиты, – сказал он весело. – Рубль оставляю за предсказание дороги до столовой, а от второго освобождаю, раз ты честная.

Лицо несостоявшейся гадальщицы скриви