Белые искры снега

Анна Джейн

Первая часть. Они терпеть друг друга не могут. Они – полные противоположности. И, кажется, они встречались в прошлой жизни, но только совсем забыли об этом… А в этой… В этой они – ученик и практикантка, которые так и норовят сделать друг другу гадости.Отчего они так часто встречаются?Сможет ли призрак загадочной девушки связать их судьбы?И что за таинственный Орден магов-адрианитов незримо играет с их жизнями?Магия ближе, чем думали эти двое. И искрится, как снег под светом фонаря морозной ночью…

Анна Джейн

Белые искры снега

Все герои и события вымышлены, совпадения случайны.

Как бы ты ни бегал от меня, я все равно тебя найду.

Твоя судьба, с любовью

Пролог

Музыкой этого пространства была тишина.

Цветом – космический оттенок беспечного бежевого.

Запахом – пролитое кем-то на снег ванильное молоко мороза.

А границ… границ тут не было вовсе. Хотя, возможно, их просто не было видно. Только летала, рассекая замершее пространство, пьянящая свобода.

Огромное пространство без горизонта. Без времени. Без суеты. Тут было, где расправить крылья – бесконечная сверкающая даль так и манила опробовать ее, обещая захватывающий дух полет.

Только те, у кого трепетали крылья за спиной, тут не летали. А те, кто ими не обладал, тем более не задерживались надолго. Да и что им было делать на осколках миллионов тонких зеркал, беспечно, словно облака, плывущих в разные стороны, одновременно и хаотично, и упорядоченно? Плыть вместе с ними в неизвестность? Играть с лучами потерянного слепящего солнца? Стать его бликом и затеряться среди отражений?

И все же на одном из осколков с потекшими краями стояли две неясные фигуры, скрытые витающим тут же туманом, какие бывают у водопадов. Казалось, силуэты их сами сотканы из застывшего тумана – только более плотного, ослепительно-белого.

Крыльев у них не было.

Они разговаривали – с затаенной болью, но с нежностью и непонятной надеждой, и неясно было, то ли только они слышат друг друга, то ли все это зеркально-свободное пространство стало свидетелем их мучительно короткой беседы.

– Я найду тебя, чего бы мне это ни стоило. – Слова вырывались легкой дымкой, оседающей на соседних зеркальных осколках.

– А что если мы не узнаем друг друга?

– Не беспокойся. Я узнаю тебя.

– Мне страшно.

– Просто поверь. Ты ведь веришь мне?

– Верю! И обязательно узнаю – там, внизу.

– Мы оба узнаем. Ну же, улыбнись. Я хочу запомнить твою улыбку.

Их пальцы соприкоснулись, и легкий болезненный ток пробежал по телам.

– Мне не хочется отпускать тебя. – Каждое слово им обоим давалось с трудом.

– Придется. Ты же знаешь…

Бескрылые приблизились друг ко другу, словно готовы были обняться, но не осмелились сделать этого. Где-то раздался молот грома приближающейся грозы, и они оба вздрогнули.

– Мне пора, я пойду чуть раньше.

– А я – за тобой.

– Приходи быстрей, хорошо?

– Хорошо… Ты только дождись меня, слышишь? И мы все сделаем по-другому!

– Знаю. Я люблю тебя. Очень.

Сомкнутые ресницы, затаившиеся в уголках глаз едва сдерживаемые слезы отчаяния, шаг вперед, в пустоту, и сверкнувшая искра – капля жидкого огня, устремившаяся вниз.

Никто не издал ни звука, но, казалось, зябкую тишину разорвал крик отчаяния. На осколке зеркала теперь была лишь одна бескрылая фигура, обхватившая себя руками.

Гроза миновала – осталась лишь гулкая тишина, переполненная пьянящим спокойствием. Лишь слышно было, как мягкие перья снега касаются вершин сияющих далеко внизу гор.

– Холодно без тебя. – Прерывистый шепот заставил зеркало покрыться инеем. – Пусть хотя бы тебе будет тепло, ладно?

Оставшийся среди зеркально-облачного безмолвия обнял себя за плечи.

– Я тоже очень тебя люблю. Раз, два, – вдруг начал медленно считать он, – три…

На счет «три» вниз устремилась еще одна искра – яркая, быстрая, похожая на вспышку северного сияния.

«Я найду тебя».

«Я верю тебе».

Движением этого странного места была сломанная стрела времени.

Символом – круг с пустотой в середине.

Тайной – сама жизнь.

«Чего бы мне это ни стоило… не хочется отпускать… все сделаем по-другому…» – выводилось невидимым пальцем на запоте