Назад к книге «Райдзин. Проект Цербер» [Алекс Делакруз]

Райдзин. Проект Цербер

Алекс Делакруз

Варлорд #11

Удивительно знакомый и в то же время чужой мир. Мир, где не было Второй мировой, и где в 2027 году высокотехнологичные армии и владеющие магией аристократы трех сверхдержав спорят за мировое господство.

Там ему было тридцать, здесь нет и семнадцати. Там он был совсем один, здесь сразу же появилась та, кто считает его братом. А еще есть много тех, кто считает что ему лучше "неожиданно умереть". И теперь идти вперед чтобы выжить, побеждать и возвышаться – единственный его возможный путь, начинающийся на восточных рубежах Империи.

Алекс Делакруз

Райдзин. Проект Цербер

Глава 1

Солнце сквозь густые облака не проглядывало, но белый песок пляжа и лазурная вода не теряли яркости красок. На берегу безлюдно, шезлонги пустые. Неудивительно – далеко впереди, ближе к стыку неба и океана на горизонте, среди густых фиолетовых туч периодически мелькают молнии.

Гроза идет. Но на пляже пока тихо, спокойно. Все как я люблю.

Прилетел только вчера и кажется, что впереди целая вечность отдыха. Но наслаждался я каждым мгновением на полную катушку – как будто чувствовал, что жить мне остается меньше минуты.

Допив пиво, блаженно выдохнул и выбросил маленькую бутылку в урну перед входом на пляж. Сто лет пива не пил, уже забывать начал, какое оно на вкус. С хлопком сдернул пробку с предусмотрительно захваченной второй бутылки, сделал большой глоток.

– Пара пива с утра – шаг в неизвестность, – раздался вдруг хриплый голос.

Резко повернулся. Надо же, совсем рядом на шезлонге развалился человек. Буквально растекся, как медуза. Присмотрелся – знакомый. Имени не знаю, вернее не помню, но помню, что дядька из Норильска. Одним рейсом сюда летели, он через проход сидел, перекинулись парой слов, спасаясь от скуки десятичасового перелета.

Выглядит мой недавний попутчик здесь чужеродно – кожа белая-белая, как молоко; полагаю, еще пару дней, и дядька станет красным как рак.

– Три часа дня, – пальцем постучал я по часам на руке.

– Уже? – удивился дядька, озадаченно приподнимаясь и почесывая затылок. – А, ну ладно тогда. Я ведь когда проснулся, тогда и утро. А проснулся я недавно… – начал он лениво оправдываться.

Хмыкнув и отсалютовав ему бутылкой пива, я прошел к воде. Сбросив по пути шлепанцы, встал на линии прибоя, глядя, как белая пена набегающей волны покрывает ступни. Сделал большой глоток, зажмурился, поднял голову и расставил руки широко в стороны.

В отпуск я прилетел безработным. Долгий период в жизни закончился, и закончилось как-то все сразу – контракт, карьера, семья. Смысл жизни тоже где-то потерялся. Хорошо хоть деньги остались. Повинуясь импульсу, зашел в первое попавшееся туристическое агентство и уже на следующий день улетел в Москву, для пересадки на самолет до океана. Вот отлежусь здесь и буду думать, как жить дальше. Мне ведь тридцать лет уже, пора бы и подумать, кем буду, когда вырасту…

Улыбнувшись, с такими мыслями открыл глаза и посмотрел в фиолетовое небо. В этот самый момент молния и ударила. Прямо в меня, прямо в голову – я ее прекрасно видел и даже рассмотреть успел в остановившемся мгновении.

Успел еще удивиться, что толстый и яркий жгут с угловатыми разветвлениями не желтого, а непривычного фиолетового, даже лилового оттенка. Потом по позвоночнику прострелило разрядом боли и перед взором упала темнота. Чувствительность пропала полностью, при этом сознание никуда не ушло, я продолжал осознавать себя.

Это что, оно так и случается?

Секунды шли, а я – в полной тьме, так и стоял в фантомной памяти исчезнувшего тела, ощущая себя с раскинутыми в стороны руками. Непроглядная тьма вокруг постепенно раскрасилась скудными красками. Я как будто оказался в бескрайнем космосе – и уже летел куда-то сквозь превратившиеся в линии звезды, постепенно сливающиеся сначала в серую, а после снова в непроглядно темную муть.

Прекратился мой полет в большом и необъятном «ничего», в котором я завис.

«Вы приехали», – прозвучал в голове голос навигатора воспоминанием. Через несколько секунд… или часов? – темнота разошлась, а перед взором появилось однородное серое, потом белесое марево. В