Западня

Белая яхта, похожая на лебедя, еле качалась на волнах. Ветер почти стих, словно и не было поднятых им волн, с головой накрывающих железную птицу, жадно облизывающих яхту с головой, чтобы утопить со страстью водной стихии. Мое дрожащее в мокром купальнике тело, которое я с трудом вытянуло из этой пучины, сидело на мокрых досках палубы, руками вцепившись в железные перила. Рядом разговаривали люди, стараясь как можно тише произносить слова, убивающие любого. Рядом разговаривали люди, стараясь как можно тише произносить слова, убивающие любого. Над утихшим океаном нещадно выла сирена полицейского катера, расчерчивающего воду витиеватыми узорами вокруг яхты морского патруля. Рассекая впустую акваторию, команда упорно продолжая исполнять свой профессиональный долг и искать утонувшего человека. Я взглянула на небо. Словно в насмешку тучи разомкнулись, выпустив солнце из плена. Ветер совсем стих, шаловливо волновал поверхность воды океана у берегов Монтока, образуя ковер из ряби, сушил мои спутанные волосы, кожу. А я думала к какой развязке пришла история, которая началась год назад…

Глава 1

Париж, годом ранее…

Вы когда-нибудь были в ситуации, когда ваша жизнь летит под откос? А когда жизнь летит под откос со страшной силой, и нет времени на то, чтобы предпринять мало-мальски сносные меры для предотвращения катастрофы? Если да, то вы поймете чувства женщины в момент, когда она сломя голову убегает от двух сильных и озлобленных мужчин.

Серый асфальт под ногами горел, превращаясь в странную, бесконечную, движущуюся массу. Если заглядеться на серую ленту, наверняка споткнешься, приходится бежать и смотреть только вперед, проноситься мимо каменных зданий, вдоль парижских улиц, петляющих то влево, то вправо. Не важно, какие надписи на синих табличках, не имеют значения цифры на домах, цвет от бежевого до серого мелькают с двух сторон, изящные балкончики, ажурная ковка перил, и все мимо, мимо… одно, второе… пятое… двадцатое… Прохожие смотрят вслед, кто мельком, кто отскакивая, чтобы не столкнуться с ненормальным спринтером. Для полноты комичности не хватало только полиции, или бежать босиком, полураздетой.

Ноги преодолели еще пару метров за считанные секунды. Сердце бешено стучало, отдавая шумом в ушах. Глаза выхватили спасительный объект, после чего свет в конце тоннеля забрезжил ярким светом. Я понеслась к вывеске с названием «Метрополитен». Одну за одной пробежав все ступеньки, едва чувствуя их ногами, я скатилась с лестницы, пролетела вихрем к проходным воротам, запустила трясущиеся руки в карман, сделав вынужденную остановку, и на последней секунде влетела в проход, приложив карточку к турникету.

Как только за мной с грохотом захлопнулись двери, чужая рука резко схватила за край пиджака, чем заставила замешкаться и почти вернуться назад. Попасть в чужие лапы мне помешал только турникет. Я обернулась. Сердце бешено забилось от страха. На меня смотрело лицо мужчины с чудовищно злыми глазами. Что делать дальше? Мужская рука резко потянула край моего пиджака, но двери турникета крепко сдерживали и не позволяли вернуть мое тело за ограждения. Мужчина пыхтел, тужился, пытаясь перетащить меня через преграду. Его глаза налились кровью, он злобно выпускал ртом воздух, раздувая красные щеки, и пытался отдышаться. Кожа багровела с каждой секундой, выдавала его усталость от погони. Собрав последние силы, я развернулась и ударила его сумкой прямо по уху. Захватчик от неожиданности чуть ослабил руку, замешкался, замотал головой, чтобы прийти в себя. Я дернулась еще раз, выскользнула и опрометью побежала к подъезжающему поезду.

На последней секунде я вскочила в вагон, двери захлопнулись, все зашумело. Меня понесло с огромной скоростью от мужчин, подбежавших только-только к закрытым дверям вагона. То и дело проскакивая между пассажиров, я проходила дальше вглубь толпы, боясь обернуться. В ушах гудело от стука сердца, отдавало в виски.

Поезд уже остановился, распахнул двери. Толпа заторопилась войти, пришлось посторониться. Не дожидаясь, что мне уступят, расталкивая людей, я пробралась как можно дальше вглубь вагона. Следом воше