Если забуду тебя, Тель-Авив

Марта Кетро

Легенда русского Интернета

Перед вами история страсти между женщиной и её городом, книга, в которой много солнца, моря и чувств. Если вы давно не гуляли по жарким восточным улицам, то она проведёт вас по ним, по тенистым бульварам, шумным площадям и по прибрежному песку. Если вы тоскуете о дальних странах и несбыточной любви или о доме и привычных радостях – эта книга вас утешит. Это путеводитель по Тель-Авиву и по обычной женской душе – нежной и влюблённой, прочитав его, вы узнаете многие тайны городов и сердец.

Марта Кетро

Если забуду тебя, Тель-Авив

© М. Кетро, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

* * *

Меня тошнит от любви к этому городу, как всегда тошнило от любви.

То ли дело отношения равнодушного тепла, когда неделями живёшь «котиками», в обнимку, питаясь из одной тарелки; с необязательным сексом – не сегодня, так послезавтра, с хихиканьем и киношками; когда засыпаешь легко и аж храпя, будто и не принцесса. Думаешь: близость. Думаешь: привязанность. Думаешь: наверное, влюбилась.

Но это только если забыть, как было с другим, в ледяном и потном раю, сильно смахивающим на ад в представлении хороших людей. Когда сколько вместе, столько и не спишь, потому что даже в крайней усталости не можешь расслабиться и потратить часы на сон, пока рядом дышит твоя жизнь – слишком жаль. Когда невозможно съесть ни куска, хотя в желудке давно не было ничего, кроме чужих секретов, но схватывает живот и тошнит при малейшей попытке. Думаешь: мне бы домой, мне бы по-девичьи нежно поблевать. Думаешь: мне бы уснуть. Думаешь: мне бы туда, где не штормит и нет вертолётов, отдохнуть чуток и обратно.

Но из любви не бывает отпусков, от неё только сразу и навсегда, и не ври, что не знал. Все всё знают, Ромео, и не нужно специальных подпунктов мелким шрифтом. Устал – уехал – потерял. Отложить ничего нельзя, как нельзя приморозить время и юность, чтобы потом достать свеженьким и разогреть.

Так и здесь, душа моя, так здесь. Дай любить тебя, пока мы вместе, пусть тошнит и жара, простыни в поту, песок в тапках, и голодно, потому что душа не принимает ни булочек, ни мяса, а только солёный пот с чужого плеча. Это ненадолго, сколько бы ни собирался, ни рассчитывал, ни хотел – потому что любовь всегда ненадолго. Либо жизнь окажется длинней, либо любовь моя переживёт тебя, и никогда вровень, никогда не будет между нами равнодушного тепла, никогда – просто.

С любовью к тебе, Тель-Авив,

твоя Марта

Прогулка туриста

1

Пока шла вдоль моря, думала, что Тель-Авив безусловно родной город – в том смысле, который вкладываешь в это слово, когда оно возвращается к тебе очищенным от жлобских смыслов. Потому что начинается всё с шансонных интонаций, ну здравствуй, мама родная, привет, роднуля, дай копеечку, родненький, «и родная жена не узнала его, проходя мимо нищего старца». Ну или патетика – мой самый родной человек! – тревожащая душным бесцеремонным напором. Но однажды раздражающие ассоциации отшелушиваются и остаётся единственно подходящее слово, чтобы обозначить спокойную, чуть безвыходную близость. Куда я от тебя, куда ты без меня? – да уж найдём, куда. Но всякая перемена будет означать прежде всего не новую жизнь, а то, что я теперь не с тобой, а ты не со мной.

И вот я надела длинное, почти вечернее, и пошла смотреть на него чуть со стороны, с волнореза на Буграшов[1 - Буграшов, Алленби, Кинг Джордж, Дизенгоф, Шенкин – популярные улицы в центре Тель-Авива, на которых расположено множество кафе и магазинов.]. Там всегда стоит холодный белый стул для рыбака и в шабат бывает относительно тихо. Ну двое суданцев прострекотали мимо, арабская парочка чинно проплыла, вопящие девушки неопределённо гопнической национальности. Но если сесть спиной к морю, лицом к городу, можно снова увидеть его туристическими глазами первых свиданий.

Вообще люблю вспоминать, оказавшись в северном порту, как шла по скрипучей палубе в самый первый приезд. Заскочила в город буквально на час, между Иерусалимом и аэропортом, хитрым маршрутом, которым с тех пор никогда не ездила. В жёлтых штанах я шла по доскам и вообще ни о чём не зна