Василий Пушкарёв. Правильной дорогой в обход
Катарина Лопаткина
Василий Алексеевич Пушкарёв был назначен на должность директора Русского музея в 1951 году, в конце сталинской эпохи, и снят с неё в 1977-м, уже в годы брежневского застоя. Мнения о нём бытовали самые разные, но все сходились в одном – что он был «не так-то прост». Для самого же Пушкарёва всё было довольно просто. Его профессиональное кредо отлито в чеканном «собрать и безусловно сохранить». Приобретениями для музея «стяжатель» Пушкарёв очень гордился и добывал то, что считал для коллекции важным, везде, где только мог: у наследников художников, в других советских музеях, у зарубежных коллекционеров. А личный этический кодекс – «если идти правильной дорогой в обход, то можно чего-нибудь добиться» – служил ему все эти годы борьбы с советской бюрократией большим подспорьем.
Эта книга о советской музейной культуре, о Русском музее времён Василия Алексеевича Пушкарёва и, конечно, о нём самом. О встречах, о сенсационных выставках и «тайных комнатах» музея, которые Пушкарёв почти 25 лет заполнял произведениями запрещённых художников.
В форматах PDF A4 и EPUB сохранены издательские макеты книги.
Катарина Лопаткина
Василий Пушкарёв. Правильной дорогой в обход
ДИРЕКТОРСКАЯ СЕРИЯ
© Музей современного искусства «Гараж», 2023
© Катарина Лопаткина, текст, 2023
© Наталья Шендрик, макет, 2023
«Русского музея хозяин»
При поиске сведений о Василии Алексеевиче Пушкарёве – советском искусствоведе и директоре Русского музея в 1951–1977 годах – одним из первых встречается слово «хозяин». Эта характеристика накрепко пристала к человеку, четверть века проработавшему в государственному музее и всю жизнь прожившему в стране, где собственность, в основном и по большей части, была государственной. Пристала, судя по всему, быстро. В ноябре 1965 года в газете «Советская Россия»
была опубликована статья, которая так и называлась – «Русского музея хозяин»
. В тексте описывалась и прошлая, и актуальная (на тот момент) деятельность предприимчивого ленинградского директора. Отмечались его труды по собирательству икон, в самом начале которых в 1950-е годы «Пушкарёву приходилось действовать на свой страх и риск». Говорилось о внимании к работам классиков русского искусства («увозил к себе произведения Голубкиной, а сколько волнений было с приобретением работ Эрьзи, Рериха, чьи работы были не в чести»). Подчеркивался интерес к современным авторам («Василия Алексеевича можно увидеть в мастерских молодых московских и ленинградских художников, и не случайно лучшие произведения Конёнкова, Пластова, Моисеенко, Аникушина, Стамова, Игнатьева, Чуйкова находятся в Русском музее»). Из статьи становится очевидно, что «хозяин» – это, прежде всего, собиратель.
Через сорок лет после выхода этой заметки искусствовед Михаил Герман в своей книге «Сложное прошедшее» (2006) излагает биографию Пушкарёва в несколько иной тональности, но приходит к тем же выводам: «Василий Алексеевич Пушкарёв … был подлинным героем пятидесятых. После демобилизации его – партийца и потенциального идеологического лидера – зачислили в аспирантуру академии, имея в виду, что готовят именно директора Русского музея. После защиты диссертации он почти не писал, только предисловия у официальных альбомов. Исповедовал достаточно реакционные взгляды и, если верить рассказам сотрудников, не стесняясь говорил: «В Русском музее должны работать только русские люди». В Союзе художников бичевал формалистов и кадил соцреализму. И вместе с тем был, что называется, «не так прост, как казался». Не знаю, в самом ли деле он любил и чувствовал запретный тогда авангард или просто, будучи человеком умным, действовал, так сказать, на множество ходов вперед. Но, воспевая на официальных «форумах» официальные идеи, безжалостно критикуя либеральных своих коллег, особенно угнетенных «пятым пунктом»
, он последовательно сохранял собрание начала 1920-х годов, по возможности множил его, старался не давать его на слишком заметные заграничные выставки и уж тем более оберегал от желания высшего начальства подарить иные картины Малевича или Татлина каким-н
ЛитРес