Жду трамвая
Дарья Михайловна Сорокина
Бросил парень под Новый год. Лишилась жилья. Встретила бой курантов в подъезде, а ещё первый экзамен по расписанию третьего января вместе с пересдачей зачёта.Чем же можно залечить разбитое сердце, решить квартирный вопрос и исправить несправедливость в зачетке и жизни? Сказкой… А точнее сказочным идиотом, который решил, что я хочу броситься на трамвайные пути и прекратить свои мучения.
Дарья Сорокина
Жду трамвая
Глава 1
От меня пахло кошками так сильно, что превратившиеся на морозе в пуховые шары коты подозрительно поглядывали в мою сторону. Меня же пробивало на чих, стоило только посмотреть на волоски шерсти на моих джинсах и куртке. Даже на языке и между зубами у меня шесть. Ненавижу. Но деваться мне некуда. Нужно быть благодарной внезапно откликнувшейся женщине, приютившей меня по доброте душевной за пятьсот рублей в сутки. К слову за сегодняшний день у меня оплаты уже не было, а значит дворовые коты неспроста так таращатся: чуют во мне конкурента за мусорный бак или место на канализационном люке.
Такая вот я неудачница. Клиническая. Вся моя жизнь была похожа на прыжок с металлического гаража на гараж. Хоп! Недолёт, получи по всей морде стеной, землёй, кустами. Треск, удар лопатками и многозначительный взгляд в недостижимое небо.
Хоп! Допрыгнула! А нет, не фига!.. Тут покатая крыша, катись-ка ты обратно, Надя. Только надеяться и остаётся: на себя, на удачу, и на вселенский рандом. Надежда моё всё, включая имя. Но в последние дни как-то подрастеряла я ее, когда новогоднее чудо обошло меня стороной.
Парень бросил тридцать первого декабря. Сначала я не поверила ему. (см. выше тезис о надежде и вере в лучшее). А потом он на полном серьёзе попросил съехать, и вот я со своими немногочисленными вещами перебралась сначала в вонючий подъезд. Сидела между этажами, слушала, как хлопают двери лифта, перекрывая раскаты салюта. Я вдыхала запахи домашней еды и чужого веселья. Тщетно искала во всём случившемся хоть что-то хорошее, за что можно зацепиться. И даже вспомнила. Моя сенполия осталась у бывшего на подоконнике, ну хоть она не помрёт от холода в новогоднюю ночь. А потом меня нашла на лестнице ворчливая соседка с шестого этажа. Она в пять утра и разбудила хлопком дверки мусоропровода.
– А это ты, что ли? – прищурилась известная на весь подъезд кошатница, с который никто не связывался лишний раз.
– Я.
– Ты же не наркоманка?
Помотала головой и добавила:
– И не девушка лёгкого поведения. Честно. Не вызывайте полицию, пожалуйста
– Последнее спорно, Кирилл нормальных девок не водит. – Ну вот, меня выпер, чем не аргумент? – Пятьсот рублей, своя туалетная бумага, аренда полки в холодильнике сто рублей. Идёт?
Шах и мат, вселенная, – подумала я. Обломись, – ответила Вселенная, встречая меня чёртовой дюжиной котов на пороге увешанной коврами двушки и позвякивая полупустым кошельком.
А сейчас даже этого не будет. Отец только и ждёт, когда я сдамся и вернусь домой в деревню, в глушь, в Саратов! На самом деле не в Саратов, а в Курск, но разница небольшая. После первой поездки в Москву на всероссийскую Олимпиаду по английскому в родном городе стало тесно, тоскливо и слишком идеально. Чистые улочки, приветливые люди, танцы на улицах по выходным и улыбки. Море улыбок. Слишком много улыбок.
А мне хотелось драйва, движухи, острых ощущений, реализма. Олимпиаду я тогда, разумеется, не выиграла, зато твёрдо решила перебраться в столицу и избавиться от своего смешного гекающего говорка, выдающего во мне провинциалку. От говора избавилась, а вот от духа родного города – нет. Поступила я в педагогический вуз, в который каждый день добиралась на трамвае. Как, чёрт возьми, мегаполис ещё не выпер эти жёлто-красные рудименты? Есть же МКЦ, лёгкое метро, тесла-такси!
Папа долго посмеивался над моим выбором, потому что этот район мало чем отличался от кусочка Курска. Можно было и не уезжать… Но я же упрямая, самостоятельная.
И вот третьего января я стою в компании злобных котов, одинокого фонаря и жду своего медлительного и неповоротливого монстра, который отвезёт меня на первый в этой зимней сессии