Хозяйка радуги

(Сказка по мотивам казахской мифологии)

Маленькой девочке Умай посвящаю.

***

Высоко в небе стоит юрта, вся в цветных, искусных узорах. Ночь. Вокруг мерцает звездное кружево и бесшумно плывет косой серп луны. В небесной юрте тихо, лишь изредка блеют за стеной в загоне разноцветные барашки, да иногда какое-нибудь заблудившееся сонное облачко своим зыбким, клочковатым боком с шелестом коснется стен и унесется куда-то в неведомую даль, в бесконечность небесного приволья.

Напротив входа на большом кованом медном сундуке в масляной лампе горит робкий язычок пламени, создавая в юрте уютный полумрак. На пестром лоскутном одеяле, брошенном поверх разноцветного войлочного ковра, вытянув перед собой ноги в мягких кожаных ичигах, сидит маленькая, сухонькая старушка в голубом сатиновом платье и цветастом плюшевом жилете. На голове у ней белоснежные, как облако, кимешек[1 - Кимешек* – старинный головной убор замужней женщины из белого коленкора, иногда с вышитым узором по овалу лица.] и высокий шылауыш[2 - Шылауыш* – большой белый платок, наматываемый поверх кимешека, как тюрбан.]. Она мерно кивает в такт своей песне. На бабушкиных ногах, утонув в большой пуховой подушке, лежит ее маленькая внучка. Бабка раскачивает подушку из стороны в сторону и напевает слова колыбельной песни:

Луноликая моя,

Ночь пришла – ворожея.

Спи и будь послушною,

Звездочка жемчужная.

Солнцеликий светик мой,

Мир окутан звонкой тьмой,

Глазки, милая, сомкни.

Слышишь, как поют сверчки?

Пусть тебе приснятся сказки,

Мира радостные краски.

Их радужный, чудный блеск,

Родника прохладный всплеск…

Ласковый и тихий голос бабушки обволакивает внучку невесомым прозрачным покрывалом и уносит в мир воздушных, цветных снов. Цветных, как пестрые барашки в загоне, как ковры, текеметы[3 - Текемет* – напольный войлочный ковер с вваленным расплывчатым узором из цветной шерсти, один из главных предметов убранства казахской юрты.], которыми выстелено их жилище, как эти, покрытые затейливым орнаментом ленты баскуров[4 - Баскур* – тканая тесьма с разноцветным геометрическим и растительным узором, используемая для скрепления и украшения жердей купола юрты.], что накрепко связали жерди, поддерживающие купол их юрты. Концы баскуров свисают вниз пушистой бахромой и мохнатыми кистями. Платье и руки бабушки также насквозь пропитаны всеми красками этого мира. Бабушкин голос баюкающей волной ускользает сквозь шанырак[5 - Шанырак* – конструктивный элемент, венчающий купол юрты в виде крестовины, вписанной в круг, также означает родной кров.] в ночь. Завороженный, мерцающий хоровод в такт этой тихой ласковой песне кружит и кружит по заданной орбите, не смея покинуть полный тайн и очарования небесный купол. Бабушка рассказывает о том, что душа человека связана с далекими звездами серебряной нитью, по которой она ночами взмывает в небо и путешествует там среди мириад светил и человек видит удивительные сны. А когда просыпается, душа тут же возвращается к нему, поэтому никогда и никого нельзя будить резким рывком или вскриком. Иначе она может от испуга порвать серебряную нить и остаться в небе неприкаянной заблудшей звездочкой, которая вскоре падет на землю, а люди, увидев стекающую звезду[6 - Падающая звезда* – по древнему поверью падение звезды возвещает чью-либо смерть.], скажут, что чей-то жизненный путь завершился, и будут правы. Потому что никто на земле не сможет прожить и дня без души. Только с ней человек может любить и ненавидеть, радоваться и плакать, смеяться и грустить. А бездушный человек, как говорит бабушка, даже если он дышит и двигается, все-равно что мертвец, не живет, а существует. Ему неведомы простые житейские радости, которые составляют смысл существования каждого из нас. Маржан знает об этом. Закрыв глаза, она молча слушает бабушкину колыбельную:

Спи, родная, сладким сном,

Нить сверкает серебром,

Вдоль по ней взойдет душа

В небо звездное, туда,

Сладкие живут где сны,

Чудесами что полны.

Облетев волшебный мир,

Без конца и краю ширь,

С утренней зарей вернись,

Вместе с солнцем пробудись!

Как луна