Гранд Сплав, или История Троянского похода по реке Колорадо

Артак Оганесян

Попав в помощники к бывалому руководителю агентства экстремальных путешествий, филолог-аспирант в прямом и переносном смысле погружается в поток контрастных эмоций и переживаний.Сплав на рафтах по реке Колорадо в компании отвязных любителей острых ощущений превращается для молодого человека в испытание тела, духа и чувств. После университетских библиотек вдруг окунуться в ледяную воду под перевернувшимся на пороге плотом. После размеренной академической среды оказаться среди состоятельных и эксцентричных туристов, которые не отказывают себе в сумасбродствах. После тихих романов на факультете неожиданно влюбиться в предводительницу этой шатии-братии, которая, конечно же, роковая дама.Шуточки шефа, анекдотические ситуации, начиная с пересадки в аэропорту Франкфурта и посещения злачного Лас-Вегаса, походные приключения, речной ковбой и индеец, говорящий с ветром, странная влюбленность и тайна чужой любви…И все это на фоне и за кадром эпически-живописных пейзажей Гранд Каньона.

Артак Оганесян

Гранд Сплав, или История Троянского похода по реке Колорадо

– Это бессмысленно! – лениво обронил продавец, когда ребята стали примериваться к удочкам. Когда же они стали вытягивать удочки из креплений, он медленно и громко, как говорят с глухими и с иностранцами, повторил: – Парни, рыбы в Колорадо нет, не имеет смысла покупать удочки.

– Но вы же их зачем-то продаёте? – задиристо спросил Сёма.

– Ну… – Американец замялся было, но быстро сориентировался: – Это больше для идиотов. Но вы, русские, не выглядите такими.

Мы – все, кто был в этой части магазина и понимал по-английски, – расхохотались. Громче всех, конечно же, заливалась Троя. А её смех ещё больше распалял мужчин.

– То есть, совсем нет рыбы? – спросил я, решив всё-таки выполнить свою работу переводчика.

– Совсем, – и продавец всё так же медленно объяснил: – С тех пор, как поставили плотины, температура воды, которая падает в Каньон из озера Пауэлла, сильно упала. Воду сквозь дамбы пропускают с самого дна. До сих пор природа не опомнилась. Радужную форель ловят выше Лиз Ферри, до плотины в Глен-Каньоне.

– Мы всё-таки возьмём четыре удочки, – настоял Тоха.

– Парни, вам придётся ещё и за лицензии выложить баксы. – Панибратский тон сменился деловым.

– Выложим! – заявил Тор.

Продавец умоляюще взглянул на меня: мол, ты-то можешь их урезонить?

– Извини, мой друг, – примирительно начал я, – но этих товарищей не переубедить, если им что-то втемяшилось в голову.

Это была последняя точка цивилизации перед десятидневным сплавом. Плоская постройка магазина предварялась верандой, чем и отличалась от пары таких же сараев около так называемой взлётно-посадочной полосы. Кафе состояло из нескольких столиков на веранде под навесом, который поддерживали нарочито грубо обработанные брёвна. Члены нашей экспедиции заняли все стулья и скамейки: кто с горячей чашечкой кофе, кто с холодной бутылкой газировки. Гид строго-настрого запретил пиво с утра и предупредил, что за этим следят духи в виде развешанных по стенам стилизованных фигурок индейцев.

Аэродромом служил потрескавшийся на нещадно палящем солнце лоскуток пустыни. Он был условно огорожен забором, не везде по периметру сохранившим сетку. Небольшой самолёт местной авиакомпании «Вижн Эйр» доставил нас из Лас-Вегаса. Его турбовинтовые двигатели, подвешенные под крыльями рядом с фюзеляжем, оглушительно ревели. Мы, все девятнадцать пассажиров, послушно надели выданные наушники и прильнули к иллюминаторам смотреть на выжженную землю.

* * *

Заявляли мы двадцать пассажиров – полную вместимость, которую нам объявил местный организатор сплава. Как организатор с нашей стороны, я высылал список участников похода. Каково же было моё удивление, когда в Домодедово приехало семнадцать человек. Плюс я и мой руководитель, основатель нашего агентства экстремального туризма, Александр Александрович, он же Сан Саныч, но среди этих туристов известный как Санчес. Выходило девятнадцать. Проведя перекличку, я озвучил неявившегося:

– Иван Бродяга, – и тут же пошутил: – где-то ещё