I Танцы

– Ура! Сегодня в Политехе будут танцы! – влетев в комнату, сообщила Надя.

– Девочки, красимся, делаем прически.

– Но нас могут туда не пустить.

– А мы пойдем пораньше, когда еще дежурных у входной двери не будет. Сходим в буфет. У них пирожки с ливером по четыре копейки за штуку, пончики по пять копеек, все очень вкусно, за одно и поужинаем.

Девушки из техникума с удовольствием ходили на танцы в политехнический институт, там было много симпатичных умных парней, играл вокально-инструментальный ансамбль из институтской самодеятельности. Ребята пели современные песни советских и зарубежных композиторов.

Фойе института было заполнено молодыми людьми.

В школе, где училась Надя, на большой перемене устраивались танцы.

Детей разбивали на две группы. Одна шла навстречу другой и, дети, держась за руки, пели: «А мы просо сеяли, сеяли». Затем первая группа отступала, наступала вторая и, громко топая ногами по деревянному полу, дети пели: «А мы просо вытопчем, вытопчем». Наде очень нравились эти незамысловатые танцы. Еще любила «Плясовую». Она даже умела плясать «в присядку».

Эти танцы наполняли детей энергией, вдохновляли их, делали сильнее. Эх, если бы сейчас сыграли «Русскую»! Надя показала бы, как нужно плясать! Но этот танец был уже не в моде.

Звучала мелодия «Семь сорок». Надя со своей подругой Зиной, в окружении своих поклонников, отплясывали что-то среднее между твистом, шейком и калинкой.

Немного поодаль стоял серьезный высокий голубоглазый блондин по имени Вадим, студент пятого курса Ленинградского Университета. Он проходил преддипломную практику в научно-исследовательском институте города Р, жил в общежитии политехнического института. Вадим забыл ключ, на танцы зашел, надеясь встретить своего соседа по комнате и попросить его отпереть замок. Но при таком большом количестве движущихся молодых людей в полумраке большого зала, это было весьма затруднительно. Практикант уже собрался уходить, как объявили дамское танго, энергичная зеленоглазая девушка пригласила его на танец. Аккуратно подстриженный рыжеволосый солист в модном джинсовом костюме пел:

– Жил был я.

– Недурно поет, – заметил кавалер, – в песню вкладывает душу. По телевизору иногда поют гораздо хуже.

Гибкая молодая талия девушки притягивала руки парня, ее каре-зеленые глаза гипнотизировали его. Он уже забыл, зачем сюда зашел.

– Как тебя звать?

– Зина.

«Нет, – подумал Вадим – Зина слишком серьезно, Зинка звучит лучше».

– Милая Зинка – сказал он – пойдем на улицу.

Они долго гуляли по ночному городу. Свежий весенний воздух опьянял их своею прохладой. Вадим с воодушевлением рассказывал о своем дипломном проекте, о том, что руководитель практики с его помощью защитил кандидатскую диссертацию. Вадиму предлагают поступать в аспирантуру. Да, он будет ученым.

Зинка весело смеялась. Ухажёр отвлекался от своих рассуждений, чтобы поцеловать это веселое, милое создание.

– Пойдем завтра со мной на стадион, смотреть футбол, – пригласил он, прощаясь с ней.

– Конечно, я люблю футбол – обрадовалась девушка, хотя футбол ее абсолютно не интересовал.

– Надя, сделай мне прическу, я иду на футбол, ну пожалуйста.

Надя сделала Зине начес, красиво причесала её густые волосы, подвела глаза, нанесла тени.

– А мы коллективно идем на новый широкоформатный двухсерийный фильм, твой билет я уже продала.

Зинка ждала Вадима. Сидя перед зеркалом поправляла прическу. Вспомнила, что у шифоньера не закрываются двери, подперла их стулом, убрав развешанную на нём одежду. Снова посмотрела на себя в зеркало. Поправила занавески на окне. Села подумать, что еще можно сделать, чтобы комнатка с четырьмя кроватями, столом посередине, шифоньером, вешалкой для верхней одежды и тумбочкой для посуды, выглядела более привлекательно.

Раздался стук в дверь. Вадим вошел в комнату. Взволнованная, с блестящими глазами, Зинка стояла перед ним. Руки Вадима сами потянулись к ее талии, губы к губам.

– Поверни ключ в дверях, чтобы никто случайно не зашел, девчата ушли в кино.

Вадим чувствовал тепло ее тела, в нем проснулся мужчина. Он забыл о футболе, и вообще обо всем. Зинка была его перво