Счастливый Дведик
Евгения Райнеш
Когда команда КЭПа («Коммуникативной экспедиции предконтакта») во время одного из заданий по нелепой случайности уничтожила неизвестную форму жизни, максимум, что грозило экипажу – дисциплинарное взыскание. Обидно, конечно, и жалко потенциальную цивилизацию, но вот чего не ожидали Ева, Ешка и Ким по возвращению на Землю, так это того, что «погибшие» уже вплотную подбираются к колыбели человечества.
Евгения Райнеш
Счастливый Дведик
Часть первая. Счастливый Дведик
Глава 1. Скрытая особенность Кима Полянского
– И чего меня опять понесло в эту непонятную даль? – риторически вздохнула Ёшка.
Маленькая рыжая Ешка тоскливо вглядывалась в огромную вязкую тьму за безмолвным лобовым экраном. Словно надеялась увидеть там что-то иное, а не ставшую уже привычной мутную пустоту. Поникли даже веснушки, щедро рассыпанные по нежному фарфоровому лицу. Ее взгляд затуманился, в глазах появилась неопределенная рассеянность, она тянула слова нараспев по мотивам мелодичных «страданий»:
– Какая такая нужда выгнала меня из дома?
Что-то в рубке управления возмущенно взвизгнуло в ответ. Наверное, из-за напряжения просто фонила обшивка, но вся команда слаженно вздрогнула. Похоже, корабль разозлился на скучную зануду, которую не прельщали ветры космических странствий.
Лаборатория, официально именуемая «Коммуникативная экспедиция предконтакта», сокращенно – «КЭП», вчера вышла из гипертуннеля. И хотя государственной исследовательской конторе не пришлось несколько дней томиться в очереди частников у горлышка канала, до пункта назначения оставалось лететь «своим ходом» еще больше земных суток. Что касается даты возвращения, то она вообще таинственно мерцала в неопределенном будущем.
Ева с пониманием и даже некоторым сочувствием посмотрела на Бодрчкову. У Ешки дома осталось двадцать четыре кошки.
– Нет, конечно, – продолжила та разговаривать как бы исключительно сама с собой.
На самом деле посыл этих «страданий» предназначался для Евы, которая не может настоять на менее сбивчивом графике и более удобных маршрутах:
– Маиса сварит курицу и посолит нормально, но вот часто забывает дать «Очагу» команду на отключку. Конечно, тут же срабатывает регулятор, но я боюсь, что у Маисы начинается склероз. Старенькая она уже управляться со всей кодлой без меня.
Ева сделала вид, что не заметила упрека в голосе Ешки. В конце концов, та была права. В Управлении вообще особо ни с кем не считались, хоть ты лаборант, хоть разведчик, гоняли специалистов в соответствии с необходимостью. В общем, куда надо, туда и гоняли. В рамках контракта. Только их КЭП все-таки посылали пусть чуть-чуть, но дальше и неопределеннее, чем других.
А вся слава первого контакта, как правило, доставалась разведчикам. Это они вступали с аборигенами в первое общение разной степени тяжести. А лаборатория отправлялась в экспедицию, когда авангард на какой-либо планете обнаруживал нечто потенциально интересное. «КЭП» добиралась до «среды естественного обитания объекта», а затем, обследовав камешек, который показался разведчикам дышащим, или кишащую микроскопическими организмами каплю жидкости, рапортовали, что «ступень разумности не обнаружена». Потенциально разумная форма жизни кишмя кишела на необъятных просторах Вселенной, но чаще всего то, с чем сталкивалась лаборатория, оказывалось настолько потенциальным, что говорить с ним было вообще не о чем. Даже вирусологу Еве.
– Ты меня слышишь? – Ешка не выдержала виноватого молчания кэпа.
– Я знаю твою Маису, – ответила та уклончиво, – исключительная кошка…
Маиса жила у Ешки, кажется, с начала времен. Именно она была в числе первых подопытных животных, с которыми синхронисты установили безусловный контакт. Ешка возглавляла группу практиков, объявивших дрессировку вне закона и начавших эксперименты по общению с братьями нашими пушистыми на равных. В результате многочисленных усилий любимая кошка руководителя группы первой (и пока единственной) перестала косить под ничего непонимающего дурака и вышла на разумную связь.
И тут-то обнаружилась ее страсть к кулинарии. Маиса оказалась настоящей жрицей кухонного