Юве! 100 лет итальянской футбольной династии «Ювентуса». История одного из лучших итальянских клубов
Херби Сайкс
Спорт изнутри
История туринского суперклуба, с одной стороны, говорит об успешности «старой синьоры». С другой стороны, были и глобальные европейские проигрыши, которые повергали весь мир в шок. Их преследовали настолько крупные неудачи, что все обстоятельства могли в самом начале сломить этот клуб, его славу и доблесть навсегда. Например, высылка во второй дивизион была тем событием, из-за которого клуб не мог стоять на ногах так же устойчиво, как прежде.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Херби Сайкс
Юве! 100 лет итальянской футбольной династии «Ювентуса». История одного из лучших итальянских клубов
Посвящается Джеффри Сайксу, мастеру по ремонту велосипедов
25 октября 1942 г. – 10 сентября 2018 г.
Herbie Sykes
Juve!: 100 Years of an Italian Football Dynasty
Copyright © Herbie Sykes
Th is edition is published by arrangement with
David Luxton Associates Ltd. and Th e Van Lear
Agency LLC
© Качалов А.А., перевод на русский язык, 2023
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
Благодарности
Я благодарен Тиму Бротону за то, что он поверил в эту книгу, и Джо Пикерингу за то, что он так бережно относился к ней и помог довести ее до конца. Также благодарю Хью Дэвиса за его учтивость и терпение и Дэвида Лакстона, моего агента, за его неподдельные старания ради моего блага.
Спасибо, как и всегда, семьям Сайкс и Перачино, а также всем, кто любезно поделился со мной своими временем, мудростью и байками. Громадная благодарность доброму народу Турина; прошлого и настоящего, «ювентини» и нет. Вполне может быть, что в этом в мире есть гораздо более прекрасные и завораживающие города для жизни, чем этот, но лично я не смогу назвать ни одного, хоть убей.
В Бальдиссеро-Торинезе с моими друзьями Альберто (11) и Лукой (8)
Мы болтаем о футболе с Альберто и Лукой в их доме на холмах, возвышающихся над Турином. Они братья, и они оба забавные, хотя и непохожи друг на друга, как день и ночь.
Их мать – Клаудия, и в местном диалекте есть особое слово для таких людей, как она. Это слово «bogianen» и его буквальное значение близко к значению слова «непоколебимый». Оно подчеркивает стоицизм, непроницаемость, старомодную бескомпромиссность горцев, и оно здесь очень к месту. Клаудия не слишком склонна к путешествиям (как в буквальном смысле, так и фигуральном), потому что понимает, что в конечном итоге все равно окажется здесь. Это ее место, здесь она сформировалась как личность, и оно определяет то, кто она есть – нравится ей это или нет. Ей свойственен фатализм, но что тут поделать? Она ведь из Пьемонта – буквально с «подножия горы» – а горы куда больше ее. Она заложница природных сил – климата, геологии, истории, – над которыми она не властна. Говорят, что пьемонтцы предрасположены к vittimismo[1 - Жертвенность. (Здесь и далее перевод с итальянского. – Прим. ред.)], а Клаудия – настоящая пьемонтка до мозга костей. Она находится в стесненном положении, прижатая к склону холма, и она знает, что ей нельзя переставать долбить этот холм изо всех сил. Ей невозможно не симпатизировать, так же как невозможно не симпатизировать ее маленькому сыну Луке.
В отличие от своих детей Клаудия несколько отстранена от повседневной психологической драмы, коей является calcio[2 - Футбол.]. Однако негласно она является болельщиком клуба «Торино» – так же негласно, как ее муж им не является. Его зовут Гаэтано, и противоположности, как говорят, зачастую притягиваются. Если она причина того, что Лука – это Лука, то он явно главная причина того, что Альби, старший брат Луки – полная его противоположность.
Отец Гаэтано приехал сюда из Апулии во время экономического бума конца 1950-х. Как и бесчисленное множество южных итальянцев, он мечтал о la dolce vita[3 - Сладкая жизнь.], поэтому и забрался в душный, пропитанный потом и забитый до отказа поезд, решительно следовавший на север. Он сошел с него в Турине – с выпученными от изумления глазами и без единого гроша в кармане, – долго и внимательно разглядывал вокзал Порта