Бунт – дело правое. Записки русского анархиста

Михаил Александрович Бакунин

«Я пришел к убеждению, что никакое государство, а тем паче Всероссийское, без подлости и зверства даже год продержаться не может, – писал в середине XIX века Михаил Бакунин. – Дыша притеснением и обманом, правительство должно смотреть на всех внутри и внаруже как на врагов. Жизнь правительства есть беспрерывный ряд гнусностей и преступлений против всех чужеземных народов, а также, и главным образом, против своего собственного народа и против свободы его».

Дворянин по происхождению, артиллерийский офицер, Бакунин глубоко изучил современные ему общественно-политические теории, активно участвовал в революционном движении и в конце концов стал одним из самых известных теоретиков анархизма. Народное восстание, бунт он считал единственным средством преобразования общества. «При поголовной нищете всего русского народа, доведенного отеческим управлением до столь отчаянного положения, ему не остается другого выхода и спасения, как только в самом разрушительном бунте», – утверждал Бакунин.

В книге представлены работы М.А. Бакунина, характеризующие его взгляды.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Михаил Александрович Бакунин

Бунт – дело правое. Записки русского анархиста

© ООО «Издательство Родина», 2022

Русский бунт

Война наружу, война внутри

(из статьи «Наука и насущное революционное дело»)

Люди, мыслящие и занимающиеся ныне политическими и социальными вопросами в России, делятся на два разряда: одни хотят или воображают себе, что хотят, всевозможных реформ, улучшений, освобождений и всякого преуспеяния для нашего бедного, измученного народа, но стремятся ко всем этим благам путем государственным; они почти всегда порицают и часто ругают правительство, того или другого министра, пожалуй, самого государя, но вместе с тем думают, что государство есть лучшее и даже единственное средство для достижения народных целей и для осуществления высоких народных судеб; и потому ставят всегда и везде на первом плане преуспеяние и силу государства как единственно возможную основу для блага народного.

Другие, напротив, дошли до того убеждения, что государство по существу и по форме вместе с церковью принадлежит к гнуснейшим и ко вреднейшим порождениям исторического невежества и рабства; что вообще всякое государство, а по преимуществу Всероссийское, не только мешает, но уничтожает в корне самую возможность благосостояния и свободы народов. Основываясь на таком убеждении, они думают, что для освобождения народа нашего необходимо полнейшее разрушение Всероссийского государства.

К первому разряду принадлежат реформаторы-государственники, ко второму – революционеры.

Я, со своей стороны, пришел к тому убеждению, что не стоит тратить слов с государственниками, какими бы либеральными они ни казались. Кажись или будь они в самом деле от природы и мягкосерды, и человеколюбивы, и благородны, суровая логика обрекает их на подлость, на зверство, потому что никакое государство, а тем паче Всероссийское, без подлости и без зверства ни существовать, ни даже год продержаться не может.

Другое дело революционеры; с ними говорить можно и должно. Но и революционеры делятся, в свою очередь, на две категории: на доктринеров и на людей живого и насущного дела.

Революционерами доктринерными я называю тех, которые дошли до революционного понимания и до сознания необходимости революции не из жизни, а по книжкам. В иных, менее серьезных, но зато более драматических и самолюбивых, чтение истории прошедших революций возбудило юношеское воображение; пример знаменитых революционных героев возбудил желание сделаться или, по крайней мере, казаться такими же героями. Они мечтают о насильственных переворотах, в которых разыгрывают, разумеется, сами не последнюю роль, о баррикадном бое, о терроре и об общеспасительных, издаваемых ими, декретах, и им самим становится страшно при одной мысли о том, как они будут страшны.

Эти люди тешатся невинною игрою в революцию. Всегда самолюбивые и даже тщеславные, они в начале своей карьеры довольно искренни; принимая пыл юношеского воо