Постоялец
Анастасия Хабарова
Михаил ищет пропавшую жену и заселяется в номер, из которого она спешно съехала пару дней назад. Хозяйка отеля, Женя, вынуждена помочь ему в поисках. Пока они цепляются за новые ниточки и идут по следу последних дней исчезнувшей жены, Женя начинает чувствовать, как ее безудержно тянет к этому холодному и абсолютно неизвестному мужчине. Вот только на хвосте постоянно болтается бывший муж, а между Женей и Михаилом стоит его штамп в паспорте.
Анастасия Хабарова
Постоялец
– Он точно уехал? – вкрадчиво прошептала я из-под стойки ресепшна.
Мой отец еще раз внимательно посмотрел вперед, сквозь окна холла, и упал в кресло.
– Да точно, точно. Вылезай уже.
Левая нога затекла, и мне пришлось опереться на отцовское колено, чтобы выбраться из своего укрытия и выпрямиться в полный рост.
– Вот неугомонный твой Гоша. Сказал же – нет тебя. А он давай мне на уши приседать. Ждать буду, пока не придет! Люблю, скучаю, помогите…
– Пааап, я же была здесь. Слышала.
– А раз слышала, отвадь уже его с концами, а не ныкайся по углам. Он ведь и завтра придет, и послезавтра.
– Спасибо, что помог, пап. Завтра и послезавтра я как-нибудь снова разберусь. Ну не понимает человек слова «развод» и «уходи».
– Зато прекрасно понимает слова «другая женщина» и «наглость», – сплюнул отец.
– Паааап. Кажется, кондиционер тебя уже заждался.
Отец многозначительно вздохнул, заставляя меня поджать губы от неловкости, и освободил мое кресло. Даже в мои двадцать восемь он заставлял меня чувствовать себя неопытным подростком.
Обсуждать с отцом измену бывшего мужа и его попытки вернуть меня было последним в списке моих нелюбимых тем для наших разговоров. Разве что после организации его будущих похорон. Похорон отца, а не бывшего. Стадия ненависти к Гоше у меня уже давно прошла.
Я стала пошлепывать свою левую ногу и трясти ей в воздухе, как вдруг заметила на себе хмурый, словно ноябрь, взгляд незнакомца. В мыслях и отбитии онемевшей ноги я даже не заметила, как он вошел в холл и оказался у ресепшена.
– Наказываете свою ногу?
– Добрый день, – я впала в неожиданный ступор. Создавалось ощущение, что онемение дошло до мозга. Очередные волны покалывания привели меня в чувства. – Вы бронировали номер?
– Нет, но моя жена бронировала.
Я открыла СRM-систему и приготовилась вбивать данные для поиска:
– Ваша фамилия?
– Швец.
– Алена Валентиновна? – Мужчина кивнул, и я несколько раз пробежалась по всей информации гостя. – Но…
– Она заселялась, верно?
– Да, она заселилась первого мая. Прожила несколько дней, а потом… Что-то произошло?
– Это я у вас хочу узнать, – голос мужчины стал таким же металлически холодным, как и его взгляд.
– Два дня назад мы нашли на ресепшене ключ-карту от ее номера. Видимо, ей пришлось выехать срочно и раньше времени.
– И вы не вызвали полицию? Не решили, что это подозрительно? – руки мужчины взметнулись в воздух и с тяжестью упали обратно на стойку.
– В комнате не было ее вещей, кровать заправлена, все на месте, она оставила карту… Очевидно, что она просто спешно съехала. И, видимо, случайно в этот момент в холле не оказалось никого из сотрудников, а она не стала дожидаться. Такое бывает. Крайне редко, но это не впервые.
– А то, что человек при этом отключает телефон, больше суток не появляется в сети, не возвращается домой и не дает о себе знать, тоже бывает?
По холлу зашаркали тапочки моего отца – видимо, он пришел на поднявшийся градус разговора.
– Что-то произошло?
– Да, – замешкалась я. – Пап, это муж той женщины, которая съехала без предупреждения несколько дней назад.
– Съехала, верно. Так что здесь вы ее не найдете.
– Но я нигде не могу ее найти. И последняя точка, в которой она была зафиксирована – ваш отель.
– Простите, мы не следим за постояльцами, когда они покидают наш порог, – спокойно отвечал отец.
– Я могу заселиться в ее номер? Он свободен?
– Секунду… Да, свободен, – вынырнула я вновь из CRM-системы. – Более того, он до сих пор оплачен вашей женой… Еще на четверо суток. Но чтобы заселить вас, мне нужен паспорт.
Швец Михаил Эдуардович прибыл в наш горнолыжный курортный город