Счастливчики; 62. Модель для сборки

Хулио Кортасар

Библиотека классики (АСТ)

Группа счастливчиков выигрывает путевки в трехмесячный морской круиз. И мало того – каждый может взять с собой в путешествие троих спутников по своему выбору! Неслыханное везение! Однако все происходит немного не так, как рисовалось в мечтах, – загадочный карантин, запретные комнаты…

«Обычное проникается непостижимым», – комментировал этот роман сам Кортасар. И тень непостижимого витает над каждым из «счастливчиков», оказавшихся на корабле.

* * *

«62. Модель для сборки». Роман, который сам Кортасар называл «своим уродливым, но любимым ребенком». Роман, в котором великий аргентинский писатель усилил и довел до логического предела стилистические и эстетические принципы, сформированные в «Игре в классики».

Читать это произведение можно буквально – как постмодернистскую историю о Городе-Вавилоне и его разноязыких, разноментальных обитателях, можно – отвлеченно, как причудливую философскую притчу-параболу о влиянии Слова на человеческое сознание, а можно и с удовольствием отыскивать в этом элегантном произведении мотивы литературной игры.

Хулио Кортасар

Счастливчики

62. Модель для сборки

Julio Cortazar

LOS PREMIOS

62 MODELO PARA ARMAR

© Julio Cortаzar and Heirs of Julio Cortаzar, 1960, 1968

© Перевод. Е. Лысенко , наследники, 2018 («62. Модель для сборки»)

© Перевод. Л. Синянская, наследники, 2022 («Счастливчики»)

© Издание на русском языке AST Publishers, 2022

Счастливчики

…Что делать романисту с людьми ординарными, совершенно «обыкновенными», и как выставить их перед читателем, чтобы сделать их сколько-нибудь интересными? Совершенно миновать их в рассказе никак нельзя, потому что ординарные люди поминутно и в большинстве необходимое звено в связи житейских событий; миновав их, стало быть, нарушим правдоподобие.

    Ф. Достоевский, «Идиот», ч. IV, гл. I

Пролог

I

«Маркиза вышла в пять, – подумал Карлос Лопес. – Где же, черт возьми, я это читал?»

Дело было в «Лондоне», на углу улицы Перу и Авенида; а время – десять минут шестого. Маркиза вышла в пять? Лопес помотал головой, чтобы отделаться от застрявшего в памяти обрывка, и попробовал свое «Килмес Кристалл». Пиво было недостаточно холодным.

– Когда тебя вырывают из привычной обстановки, ты как рыба без воды, – сказал доктор Рестелли, глядя на свой стакан. – Я, знаете ли, так привык в четыре часа пить сладкий чай мате. Поглядите на эту даму, вон она, выходит из метро, не знаю, видно ли вам, столько прохожих. Вот она, блондинка. Будут ли в нашем замечательном круизе подобные белокурые ветреницы?

– Сомневаюсь, – сказал Лопес. – Самые красивые женщины всегда плывут на другом пароходе, это рок.

– Ах, молодежь, какие вы скептики, – сказал доктор Рестелли. – Я уже вышел из возраста, когда свершают безумства, однако же не прочь развлечься время от времени. И оптимизм сохраняю, а потому захватил с собой в чемодане три бутылки грапы из Катамаркеньи и почти уверен, что у нас будет возможность насладиться обществом красивых девушек.

– Увидим, если поплывем, – сказал Лопес. – Кстати, о женщинах, как раз входит одна, достойная того, чтобы вы повернули голову градусов на семьдесят в сторону Флориды. Вот так… стоп. Та, что разговаривает с патлатым типом. Судя по их виду, они плывут с нами, хотя убей, если знаю, как выглядят те, кто плывет с нами. Может, возьмем еще по пивку?

Доктор Рестелли одобрительно кивнул. Лопес подумал, что в этом жестком воротничке и синем шелковом галстуке в фиолетовую крапинку он необыкновенно напоминает черепаху. А его пенсне подрывало дисциплину в национальном колледже, где он преподавал историю Аргентины (а Лопес – испанский язык), и выглядело столь значительно, что к владельцу пенсне прилепились несколько разнообразных кличек – от Черного Кота до Хохлатого Жаворонка. «Интересно, а какая кличка у меня?» – лицемерно подумал Лопес, он был уверен, что мальчишки удовольствовались чем-нибудь вроде «Лопес-грамотей».

– Красивое создание, – пришел к заключению доктор Рестелли. – Было бы недурно, если бы она оказалась в числе пассажиров. Какая перспектива – соленый м