Мост Вечности
Катерина Сергеевна Снежная
Мост Вечности последний шанс спасти человечество от захватчиков. Я та, кто ищет его. На моем пути два могущественных арктика Ниршан Линь и Гуй Ли. Второй мой приемный отец. Первый, тот, кто вмешался в мою судьбу абсолютно случайно. Отныне каждые сутки мы меняемся телами ровно на два часа. Они ищут меня, я убегаю. Они найдут меня и приговорят к высшей мере наказания – смерть через потерю и выкачку из моего тела Ци. Единственный шанс спастись – довериться судьбе и не сопротивляться искушению того, что дарует сама жизнь. Благополучный финал.
Катерина Снежная
Мост Вечности
Воспоминание
Мое самое яркое воспоминание из детства – черно-белый кролик.
Все происходит на светском вечере. Летняя ночь под мириадами звезд. Кругом много покрытых скатертями столов. Они украшены красными букетами и хрустальными цветными фужерами. Официанты подают на белоснежном фарфоре угощение. Негромко играет оркестр, и на танцевальной площадке кружатся многочисленные пары. Некоторые взрослые едят, болтают, смеются, пьют.
Маленький пушистик на руках дяди. От того, что дядя такой большой, а заяц крошечный, меня охватывает трепет. Как же! Он раздавит его. Он держит крепко-крепко.
Нельзя.
Все любят красивое. Меня в этом убеждает множество необычайных вещей в моей жизни. Дома, машины, женщины, предметы искусства, но не животные. Конечно, они содержатся в зверинцах или маленьких зоопарках, но даже мой отчим туда никогда не заходит. Наблюдает со стороны или из окна. Приближение арктиков более, чем на три-пять метров приводит к беснованию любой фауны. Исключение – дядя Ниршан. У него есть лабрадор. Зверюга, катающая меня зимой на плюшке по территории нашего парка.
В следующую секунду мужские пальцы сжимаются. Я вижу как! Напряженно наблюдаю, со страхом дожидаясь, когда белый кролик с черными кружками вокруг глаз начнет моргать, кусаться, затем вытаращится, высунет маленький язычок и замрет. Может быть, издаст жалобный писк.
Меня начинает трясти от малейшего шевеления фаланг его пальцев. Я сама вытаращиваю глаза, высовываю кончик языка и теряю дар речи.
Дядя разжимает большой и указательный пальцы, животное лихорадочно дергается. Я сипло делаю глубокий вдох.
– Максима, ты так испугалась подарка? – смеется мужчина и протягивает. – Это же кролик. Зайчик.
Тот зайчик был вполовину меня ростом. И я хватаю его, радостная и счастливая от нежданной развязки. Он мой. Он спасен. Будет жить ушастый. Но на этом везение заканчивается. Зверь дергается, лупит лапами по кружевам на оборках белого платья, рвет когтями и вырывается из моих маленьких рук. Выпрыгивает и дает деру, вызывая общий переполох.
Я готова расплакаться. Ведь там, в парке, есть собаки. Его могут поймать и убить.
– Не волнуйся, – дядя берет меня на руки и поднимает на уровень взрослых лиц.
Его пальцы гладят меня по голове и по щеке. Рука теплая, гладкая, огромная. Размазывает по пухлым щекам катящиеся слезы, пока я разглядываю дремучую темноту парка.
– Он выроет нору и будет там жить. Видела, какие у него сильные лапы?
Глаза у дяди голубые, а волосы золотые. Он носит бороду, как будто старый, и это смешно.
– Так что смотри не упади в нее, когда вырастешь – зло шутит мой отчим, не в тон успокаивающим словам дяди. – Максима, где твоя нянька? Тебе давно пора быть в кровати.
Мой опекун, Гуй Ли, очень строгий и совсем не такой, как дядя. Он всегда ругает меня, всем недоволен и никогда не играет со мной. Никогда. У него много важных дел. Я не боюсь его, но стараюсь не попадаться лишний раз на глаза. Как говорит очередная нянька, я его сплошное разочарование и горе горемычное. Я не знаю, что это значит, но в целом не слушаю их. Он вообще невеселый. Нужно сказать, что все знакомые мне арктики по большей части очень невеселые дяди.
– Я не знаю, – отвечаю я и снова смотрю на обожаемого мною доброго дядю.
Вообще-то, я знаю, и он знает. Но мы оба молчим и обмениваемся понимающими взглядами. Мы видели, как она ушла с одним из гостей в глубину парка. Зачем? А какая разница?
– Давай, я тебя провожу до спальни, вьяна, – говорит дядя, чем вызывает у отчима не