Подарок судьбы

Николай Максимович Ольков

«Мать сыра земля» – очень своеобразное произведение. Манера изложения неожиданна: герой Лаврик как бы видит себя со стороны и рассказывает свою интересную и сложную жизнь. Потерявший в результате ранения в голову способность воспринимать мир, он всей душой тянется к умершей у него на руках любимой девушке Ляйсан, с которой познакомился еще до войны в татарском ауле…

«Кошкин дом», психиатрическую больницу в областном центре, в народе запросто называют дурдомом. Главный герой, талантливый невропатолог и психолог Артем Белославцев, проходит все круги унижения властью и личных разочарований. Читатель близок к выводу, что многие явления и события нашей жизни вполне укладываются в представления об обстановке в «Кошкином доме».

Красивая девушка Нина Соколова с копией диплома врача приезжает в сельский район и становится заведующей участковой больницей. Так начинается роман «Подлог». Настойчивая и энергичная, она делает большую карьеру. Ее огромная работа как организатора здравоохранения высоко оценена, Соколова получает ордена, звания и государственные премии. Но жизнь жестоко мстит за ошибки молодости, и на карту поставлена карьера, семья, честь…

«Гиблое дело» – и поговорка, и вся личная жизнь героя повести Семена Федоровича, трагична и светла его любовь. Автор пишет его очень нескладную жизнь на фоне жизни и трагической кончины колхоза, которому Семен отдал всю свою жизнь.

Возлюбленная композитора Попеляева говорила, что она для него – подарок судьбы. Он с улыбкой отвечал: «Судьбы, но злодейки», и, к сожалению, оказался прав.

Николай Максимович Ольков

Подарок судьбы

© Ольков Н. М., 2022

© Издательство «Родники», 2022

© Оформление. Издательство «Родники», 2022

Мать сыра земля

Повесть

Дед Максим любил рассказывать эту историю, потому что остался самым старым в деревне и, пожалуй, один помнил деда Маркела и его повествование.

– Деревня наша как будто убегала от кого, да она и на самом деле пыталась от большой воды схорониться, спервоначалу обосновалась между двух озеринок, так, ежели сурьезно, то лужицы, не больше того. На этом берегу чихни – с того здоровья пожелают. Но рыбёшка в них водилась, опять же не из благородных, но рыба едовая и во всех видах съедобная. Имя ей будет карась, ни сёдни, ни вчерась. О рыбе этой и как её добывают, а пуще того, как поедают наши деревенские, я как-нинабудь особо распространюсь, а сейчас про деревню. Сказывал эту быль дедушка покойный, а он сто пять годиков прошарашился по земле, в семьдесят женился на молодухе, да ещё двоих ребятишек изладил. Знамо, шептались, что помогли, мол, добры люди, но, когда ребятишки подрастать стали, сумлений не сделалось, наших кровей, что парень, что девка. И взгляд суровый, и речь с хрипотцой, как будто скомандовать чего хотят либо дельное посоветовать. Тогда и разговоры утихли. Да чего об этом, молодуха каженное утро с улыбочкой на крыльцо выходила, потянется, бывало, аж в пояснице хрустнет.

– Ты бы, Апросинья, морду-то с утра не кривила, все хошь чего-то изобразить непонятного, – проворчит поране вставшая Евдокея, снохой она доводится Апроше, хотя годков-то поболе будет. Двор один, управа у каждого своя. Вот надо же, как жили: отцов дом как корень, сынов рядом, другого сына обочь, дочь замуж выдали – желательно и зятя припрячь, и ему дом. А ограда больша, заплотом обнесена, в каждом углу навес, рядом тепляк для коров с телятишками и легкий двор для лошадей. Так вот, дед Маркел Епифантьевич как-то рассказывал, мы еще сопливые были, а слушали люди справные, солидные, и мы между них. Сказывал, что отец его Епифан Демидович шёл в эти края аж от Онежского моря, он грамоте был обучен сурьёзно, показывал мужикам холстину, по которой изображён был тот путь. И за место это земельному начальнику преподнесена была икона древнего северного письма, вся в золотой ризе и каменьями изукрашена. Начальник тот за подарок поклонился, икону развернул от рукотерта расшитого и приложился трижды с крестным знамением. Сказал, что примет и сохранит, а как церковь построит общество, то привезет икону и на коленях к иконостасу прист