Листья мушмулы

Наталья Брониславовна Медведская

Все меняется в жизни Юльки Алхазовой, семиклассницы родом из Цхинвала. И она становится старше, и мир становится сложнее. Вчера ей удавалось все сразу – и учеба, и спорт, и музыка – а сегодня приходится волей-неволей думать над тем, чем она хочет заниматься в жизни. Вчера подруги были не разлей вода, а сегодня ссорятся из-за мальчиков. Привычные отношения оборачиваются клубком из зависти и обид. Чем отличается приятельство от дружбы, юношеская влюбленность – от любви? Где люди живут правильнее – в станице Петровской или у нее на родине, в Осетии? Такие вопросы и задает себе Юлька на пороге взрослого мира. Вот бы ответить на них было легко и просто! Но это не то знание, что само приходит в голову. Да и понять, что им обладаешь, можно лишь с обретением чего-то очень важного. Вот и Юлька поймет это одновременно с вами, когда вы прочитаете эту книгу, а она ее – проживет.

Наталья Медведская

Листья мушмулы

Юлька изо всех сил хотела казаться весёлой и бесшабашной. Усердно гнала от себя тревогу и страх быть пойманной на задворках школы вместе с другими прогульщиками. Она отчаянно завидовала спокойствию Тони Симаковой и Нади Калугиной. Одноклассницы сидели на поперечине, оставшейся от деревянного забора. Штакетины в заборе, огораживающем школьный двор, в этом дальнем углу давно выломали, теперь он напоминал рот старца с пеньками вместо зубов. Пока Тоня и Надя спокойно болтали о фильме, Юлька, стараясь делать незаметно, озиралась по сторонам. В душе она ругала себя за слабоволие и желание казаться круче, чем есть на самом деле. Ей совершенно не нравилось то состояние, в котором она находилась.

«Такой трусихе, как я, не стоит прогуливать уроки. Лучше бы спокойно сидела в классе. Зачем повелась на предложение Надьки прогулять химию? Мне-то чего трястись? Вот дура, захотела стать нарушителем дисциплины и спокойствия? Ну и как – нравится? А если кто из учителей сюда заявится? Тогда точно к директору вызовут. Ещё и матери позвонят. Ладно, мать узнает, а если отец? – Юлька поёжилась, вспомнив жутко вспыльчивого родителя. Он сначала наказывал, и только потом разбирался. – И почему я не могу, как Евдоха, отвечать? Ленка не боится казаться слишком умной. И никто её не считает занудой или серой массой».

Весьма самостоятельная, не по годам серьёзная Лена Евдокимова смело шла наперекор общему мнению и совершенно не боялась, что может стать изгоем в классе. Юлька втайне завидовала Евдокимовой, она не умела, как Лена, не поддаваться чужому влиянию. Это, конечно, не означало, что Юлькой можно руководить или легко подтолкнуть к серьёзным проступкам, но она была очень чувствительна к тому, как к ней относятся в классе. Юлька страдала бы, понимая: её с трудом терпят, избегают, не хотят дружить. Это отличнику Валере Маркову совершенно наплевать на отношение одноклассников, на всех он смотрел свысока, считая себя – и не без основания – самым умным. Она бы так не смогла.

Юлька с ненавистью посмотрела на круглое, щекастое лицо Тоньки, на её голубые, чуть навыкате, глаза. «Вот зараза, ржёт как ни в чём не бывало. Кино обсуждает. Урок не выучила – двойки в четверти боится. Надька по той же причине прогулять решила. А я чего?».

Она как-то по-новому глянула на одноклассниц и только сейчас заметила: закадычные подружки при всей однотипности совершенно не походили друг на друга. Хотя обе натуральные блондинки, с голубыми глазами, белёсыми бровями и ресницами. Но Симакова за последний год поднабрала килограммов десять и стала похожа на крупнотелую взрослую женщину. Надька же даже при её чуть излишней полноте всё равно казалась девочкой – и очень симпатичной.

Никогда ещё урок не длился так долго. Минуты тянулись, будто жвачка между пальцев. В укромный уголок за котельную к сломанному забору пришли несколько старшеклассников, они с насмешкой смотрели на прогульщиц.

– Привет, Сима, – помахал рукой высокий черноволосый парень. – От контрольной спасаетесь?

Щёки Симаковой заполыхали маками.

– Привет, Стас. Да так… неохота огребать зря.

Юлька вытаращила глаза. Тоня запросто общалась с взрослым парнем. Да