Журналистика – профессия почти столь же древняя, как… словом, это вторая древнейшая профессия.

Роберт Сильвестр – американский писатель, 1907—1975гг.

глава первая Жизнь меняется

Известие, что меняет жизнь

Дзинь! Пришло сообщение.

И пока сижу в соцсети ОК, а по сути, филоню служебные обязанности… А что я должна сидеть как истукан и пялиться на опостылевшие за эти несколько месяцев на противоположной стене фотографии, которых и видеть уже не могу!

Дзинь!

Тьфу ты… Ну кто там еще? Ах, это сестра…

– Это я, ну что, у тебя? – спрашиваю с некоторым недовольством, так как отрывает от странички в сети.

– Слушай, Плетнева…

Ну что за манеры, за тон? Она так всегда, официально и по фамилии, когда у нее что-то важное… Вот и сейчас. Ну что ж, послушаем, что будет дальше… А она спрашивает.…

– Ты сможешь ко мне приехать?

– Когда? Что за срочность такая? – ей отвечаю с недовольством, потому как нет у меня таких планов на ближайшее время, чтобы мотаться туда и сюда. И потом, надо же потратиться….

– Да срочно и ты мне нужна… – говорит с ноткой какой-то таинственности.

– Что, – отвечаю, все более раздражаясь ее беспардонной манере. А если хотите, то и столичной наглости, которой она набралась, как окончила свой фак журналистики – дуристики…

– Что, – с раздражением ей повторяю, – ты опять залетела и тебе нужна родственная поддержка?

– Ну и при чем, тут это? Ты, что считаешь… – и дальше начинает снова, что мною миллион раз уже слышанное, о том, что я ей, будто завидую и все такое…

Тем все более меня раздражая и уже отвлекает по-настоящему, потому как я на работе и …Входит клиент, улыбаясь и я, вставая с места, ему в ответ… Хочешь не хочешь, а разговор прерываю, нажатием кнопки… Работа важнее.

И пока вожусь с оформлением заказа, да передачей клиента фотографу, все время об этом звонке… Неужели же снова залет? Ну, сколько ж можно? Она что, только и делает, что…

Дзинь! Снова.

– Ну, что еще? Ты мне мешаешь, я же работаю…

– А я замуж выхожу! – счастливо, меня ошарашивает, чему я вот так сразу поверить-то ей не могу. – Ты шутишь? Ну и шуточки у тебя… – растерянно говорю, не веря и даже не представляя себе.

Потом все решительным образом в моей жизни меняется.

И если бы не этот звонок, моей названой сестры…

Названая сестра – это когда отец один, а матери разные… Нет, звонок от сестры единокровной, кажется, так будет правильно. Потому как названая сестра – это когда с родителями так, ну а сестры в одной семье вместе живут. А у нас с ней по-разному. Она так и остается с отцом, а я, я… Безотцовщина у меня, только мать, я, да бабушка мамкина, вот и вся наша семья…

Ну а потом закрутило и понеслась душа в рай…

Рай, не рай, а вот что одеть и на что ехать к ней? К тому же надо решать с подарком… А деньги, где для этого брать? Ну и как поступать, ведь все это непременно надо от мамки скрывать.

Само собой, мамке ни слова, так как нет для нее большего раздражения, чем узнать о сестре. Между прочим, – единокровной! Она так и считает, что в ее несчастьях сестра виновата, так как ее Алексей, то есть мой папка и ее муж ушел от нее из-за дочери. За собой она никакой вины не чувствовала. Наверное, считала себя ангелом. Только зачем же тогда соблазнила женатого мужика? Разве же так ангелы поступают?

Но об этом потом, а сейчас меня приглашает к себе сестра и не просто так. А раз, так, то… отпросилась с работы, написала на неделю за свой счет и вприпрыжку домой…

По дороге снова звонок от нее. Я ей, с радостью, с поздравлением, а она перебивает, не дает даже счастью ее порадоваться…

– Ты вот что, сестричка моя… – и дальше, следует инструкция, чего я должна и как, но главное… Да, самое главное! Кто? Кто ее будущий муж? – спрашиваю.

Сначала даже не поняла. Переспросила и только потом до меня дошло, что сестра—то моя вырвалась! Прорвалась и ей замаячило большое, как говорится, бабское счастье достатка, потому как… Зовут его Макс и он, как она говорит, зам вред. Я еще переспросила и она, снисходительно растолковала, что вред, это на их журналистском сленге, заместитель главного редактора по какой-то там части. Что автоматически для сестры означа