Назад к книге «Сердце тьмы» [Дария Мурина]

Сердце тьмы

Дария Мурина

Представьте, вы просыпаетесь в королевской спальне, вас именуют Ваше Величество, а в покои заходит человек, который считает вас своей дочерью, в придачу оказывается, что вы ещё и глубоко замужем и вишенка на торте – беременны? Представили? А вот у Эллы, бывшей Золушки, одно утро начинается именно так. И теперь ей предстоит выбрать самой между устроенной жизнью, пусть и без некоторых важных воспоминаний, или же докопаться до правды, возможно разрушив всё!

Дария Мурина

Сердце тьмы

1 Глава. Выбор «правды»

Голова болела так, как будто в ней стучали сотни маленьких гномов с кирками, кажется, ещё чуть-чуть и они докопаются до самого мозга.

Боль прекратилась, и Элла осторожно открыла глаза, ещё боясь возвращения болей. Белый потолок, белые стены и кровать, самая обычная односпальная деревянная, стул и тумбочка – вот и все, что удалось обнаружить ей. Ни окон, ни дверей в комнате не было.

– Кажется, мне всё приснилось. Может быть, я до сих пор сплю? – она нервно ущипнула себя за руку. – Ой!

– Ваше Величество, вы пришли в себя. Слава тьме!

Застонав, Элла закрыла руками глаза.

– Вам плохо? Что болит? – В голосе девушки звучало беспокойство и встревоженность.

– Бред какой-то…Не может этого быть…Я и…– зашептала Элла, не открывая глаз.

Не хотелось верить до последнего в этот мир и то, что она вновь особа королевских кровей. Да ещё и с кем? Димитрисс! Неужели этот наглый и самовлюблённый…

– Оставьте нас! – Властный голос с нотками стали разрезал беспокойство комнаты.

Словно какая-то магия, а что ещё это могло быть, заставила Эллу открыть глаза и замолчать.

Перед ней стоял мужчина со шрамом пересекавшем шею: прямой нос, высокие скулы, чёрные глаза, словно они вытканы из само?й тьмы, точенный, острый подбородок, и чёрные как сама ночь волосы, спускающиеся косой до самого? пола – всё точь-в-точь как в воспоминаниях мамы. Он был в чёрном халате, накинутом прямо поверх красно-золотой пижамы с едва различимым орнаментном.

– Не престало члену королевской семьи расхаживать в таком виде! – съязвила Элла, вспомнив замечание одной из своих фрейлин. – Отец? Не так ли?

Мужчина молчал, по взгляду невозможно было прочитать, насколько ранили его слова Эллы. И тогда она продолжила:

– Что вы мне сейчас расскажете? Очередную сказку? Мол ты всегда жила здесь, и я самый добрый папа на свете? – Элла приподнялась на локти и выдохнув закончила тираду: – Вы украли мою тетю. Из-за вас умерла моя мать и, наверняка, вы причастны к уничтожению моей фамильной книги! Так вот знайте, я вас ненавижу и никогда не стану вашей дочерью, и не буду жить с этим Димитриссом. Вообще, я люблю Лоу, а он меня!

Элла вскочила с кровати и вихрем закружила по комнате в поисках выхода.

– Нет двери, прекрасно! Я воспользуюсь магией! Неприятно было пообщаться! – Буквально выкрикнула она, вновь наблюдая за выражением лица  «папочки», на котором даже мускул не дрогнул.

Она произнесла знакомую последовательность слов и даже представила поместье Анастасии, закрыла глаза и ничего не произошло.

– Какого чёрта!

Наконец мужчина отошёл от стены и сев на кровать предложил жестом Элле сесть рядом.

– Ни за что! – Возмутилась девушка.

И опять магия окутала её и усадила на кровать.

– Знал же, что так будет и тебя предупреждал, но…

– Ничего не жела… – Девушка захватала ртом воздух, понимая, что не в состоянии сказать ни слова.

– Мы можем так играть до бесконечности, но времени у нас на это нет, – и жестом фокусника он извлёк из-под халата книжку из тёмной кожи. На ней Элла прочла надпись, начерченную: «Мне для того, чтобы помнить».

Она открыла рот, чтобы снова возмутиться, но вспомнила о невозможности говорить и сердито надулась.

– Смотрю, ты узнала собственный подчерк. И давай вкратце тебе отвечу на обвинения в мою сторону. Прежде чем отдать его, – мужчина покрутил дневником. – Готова выслушать?

Элла поняла, что ничего другого не остаётся, хмуро кивнула.

– Я не принадлежу к королевской семье, хотя в моих жилах и течёт кровь правящей династии, точнее, одного из его членов, бывшего короля Ливарвена и моего родного брата, ныне покойного. Сейчас я