Гардемарины, вперед!
Нина Матвеевна Соротокина
Русская литература. Большие книги
Россия, XVIII век. Трое воспитанников навигацкой школы – Александр Белов, Алеша Корсак и Никита Оленев – по стечению обстоятельств оказались вовлечены в дела государственной важности. На карту поставлено многое: и жизнь, и любовь, и честь российской короны. Друзья мечтали о приключениях и славе, и вот теперь им на деле предстоит испытать себя и сыграть в опасную игру с великими мира сего, окунувшись в пучину дворцовых интриг и политических заговоров. И какие бы испытания ни посылала им судьба, гардемарины всегда остаются верны дружбе и следуют своему главному девизу: «Жизнь – Родине, честь – никому!» Захватывающий сюжет, полный опасных приключений и неожиданных поворотов, разворачивается на фоне одной из самых интересных эпох российской истории, во времена правления императрицы Елизаветы, дочери Петра Великого. В 1988–1992 годах романы о гардемаринах были экранизированы Светланой Дружининой и имели оглушительный успех, а «русские мушкетеры» Дмитрий Харатьян, Сергей Жигунов и Владимир Шевельков снискали всеобщую любовь зрителей. В настоящем издании цикл романов о гардемаринах Нины Соротокиной представлен в полном объеме и включает «Гардемарины, вперед! или Трое из навигацкой школы», «Свидание в Санкт-Петербурге», «Канцлер», «Закон парности».
Нина Соротокина
Гардемарины, вперед!
Тетралогия
© Н. М. Соротокина (наследники), 2021
© Оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2021
Издательство АЗБУКА®
* * *
Гардемарины, вперед! или Трое из навигацкой школы
Посвящается моим сыновьям
Часть первая
В Москве
1
– Пошли, Котов у себя.
– Может, не надо, а? – В голосе Алексея прозвучал последний робкий призыв к благоразумию, который, впрочем, был обращен больше к самому себе, чем к двум стоящим рядом друзьям.
Князь Никита Оленев, высокий, с несуразной фигурой малый, положил на плечо Алексея руку, словно подталкивая его к двери, а третий из молодых людей, Саша Белов, запальчиво воскликнул:
– Как же не надо? Ты дворянин! Или ты идешь и в присутствии нашем требуешь у этого негодяя извинения, или, прости, Алешка, как ты сможешь смотреть нам в глаза?
– А если он откажется извиниться? – пробормотал Алексей, сопротивляясь осторожно подталкивающей руке Никиты.
– Тогда ты вернешь ему пощечину! – еще яростнее крикнул Белов.
Он предвидел эту заминку у двери и теперь дал волю своему негодованию:
– Все ты колеблешься! Ходишь, как девица, румянец боишься расплескать. Зачем только шпагу на бедре носишь? Это тебе не театральный реквизит. Может, ты и мундир сменишь на женские тряпки?
Уже произнеся последние слова, Белов понял, что про театр вспоминать сейчас не к чему, зачем травить раны, Алешка и так на пределе, но было поздно. Недаром в школе говорили: «Козла бойся спереди, коня сзади, а тихого Алешу Корсака со всех сторон».
– Реквизит, говоришь? – Алексей сбросил с плеча руку, которая уже не подталкивала к двери, а успокаивающе похлопывала, отступил назад и рванул шпагу из ножен. – Уж тебе-то я не позволю!.. Позиция ан-гард! Защищайся, Белов!
– Сэры, вы в уме? – только и успел крикнуть Никита Оленев.
Позднее Алексей говорил друзьям, что шпагу выхватил без умысла, просто так, что он вовсе не хотел драться. «Глаза у тебя, однако, были опасные», – отвечал Никита.
Эти «опасные» глаза и заставили Оленева выставить руку, отводя острие шпаги от груди изумленного Белова. Шпага чиркнула по раскрытой ладони и повисла, опущенная к полу. К Белову вернулся дар речи.
– Ты же ему руку поранил, сумасшедший! Никогда наперед не знаешь, что ты выкинешь!
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился сухого сложения мужчина в черном камзоле. Он вышел на шум, собираясь отчитать курсантов, но так и замер с назидательно поднятым пальцем. Специальный указ запрещал в школе носить оружие, а тут мало того, что курсант при шпаге, так еще затеял оной драку.
– Что вы здесь?.. – начал Котов грозно и умолк, потому что прямо на него, выставив вперед шпагу, шел Алексей Корсак.
Глаза у Котова округлились. Вид дрожащего лезвия не столько испугал его, сколько
ЛитРес