Черный Лес

Дмитрий Борк

«Черный лес» – мистический роман, осмысление точки Икс, когда мы сделали свой главный выбор в жизни, точка невозврата сложившейся судьбы. Человека всегда мучает вопрос, а что если… Был ли шанс прожить иначе? Человек зачастую недоволен судьбой, юношеский максимализм, взлеты и падения, происходящее сейчас кажется серым, и вот-вот утонешь в злободневной рутине. Когда я был счастлив? Тогда или сейчас? Эта история касается каждого из нас, кто ежеминутно делает свой выбор. Любовь, гармония, добро, мудрость – ничто не исчезает и не пропадает бесследно. Впечатления из детства, события из жизни главного героя мистическим образом переплетаются с экскурсом в прошлое. Здесь есть переживания и попытка осознания себя и можно попасть к волкам в стаю, в военное прошлое дедов и проснуться в счастливой реальности через точку Икс. Пробуждаемся мы или наша совесть, или душа, или рассуждения зрелого человека вплескиваются через край? Этого ли я хотел? Об этом моя первая книга.

Дмитрий Борк

Черный Лес

Часть первая. Точка Икс

Господь, как правило, дает нам два выбора, один верный, другой мы делаем сами.

Пролог

Маленький голубоглазый мальчик проходил мимо него каждое утро. И каждое утро в этом коротком переулке покосившихся частных домов он лежал возле своих обшарпанных ворот, уныло вжавшись в землю, как будто бы грел ее, эту чуждую ему субстанцию вселенной, что называется Землей. Старый седой большой пес, непонятно какой породы, уже не так хорошо видел, но чуткий нюх его еще не подводил. И слух, слух у него был хорошим. По ритму шага он задолго мог определить постоянного прохожего, который торопился утром на работу, а вечером спешил к себе домой.

Когда-то он был молодым и сильным, и исправно охранял своими острыми клыками небольшое хозяйство своего любимого хозяина, который за необычный светло-серый окрас и схожесть с волком дал ему кличку Вольф. Похоже, у хозяина были немецкие корни, раз обозвал его нерусским словом. Но пес не обижался, как и положено собаке, он преданно служил ему. Но нынче Вольф был уже стар, немного болен и очень-очень одинок. Каждое утро пожилая женщина выводила пса за ворота дома, привязывала тонкой веревкой к ближнему дереву, выкладывала в миски немного еды и подливала воды, оставляя его одного до самого вечера. А Вольф, как и положено собаке, послушно ложился на худую подстилку и грустными глазами целый день молча наблюдал за пешеходами.

Этот короткий переулок, где он прожил всю свою жизнь, соединял пару дворов пятиэтажек с центральной улицей города. Узкая улочка для жителей была самой короткой тропой к автобусной остановке, магазину, школе и детскому садику. Нестройный ряд косых домов стоит еще с войны. В них люди в маленьких лачужках давно и счастливо живут. Скрипучие железные кровати и деревянные столы, настенные в оленях гобелены и тяжеленые шкафы, на кухнях старый рукомойник, а в полотенцах ржаной хлеб. И часто свечи вечерами под радио танцуют. И сказки на ночь там читают детям. От братьев Гримм про Черный лес, про шапочку и волка, про веретенце и иголку.

Маленькому мальчику мама тоже читала эти книжки. И он рисовал в своем воображении старого седого пса героем этих сказок. Он представлял его сильным и молодым, честным и справедливым. Нет, он не трогал Красную Шапочку. Он ловко обманывал злых и кровожадных охотников, которые решили, что волка можно убивать. Пес ловко заманивал их в лесную глушь, в вонючее болото на погибель. Воображение живо рисовало, как сильный Вольф бежит по лесу, а он с ним рядом. Они вместе. Живут в норе, и пьют из речки. Охотятся со стаей на толстых кабанов. И смелым станет мальчик. И ловким, сильным. И всё это даст Вольф. Научит.

И почти каждый вечер мальчик к нему опять приходил. Вечером было больше времени, да и мама домой не шибко торопила. Он подсаживался рядом со старичком и начинал с ним свой наивный детский разговор. О чем-то своем большом и очень важном. О той злой воспитательнице, которая в детском саду его так часто за уши таскает и маме ябедничает, и дома за это ему попадает. О том, что папину он лупу так глупо променял на жалкую игрушку, котор