Персональный Пророк

В калейдоскопе лиц- лицо одно

В густой толпе, идущей за ответом,

Немое, черно – белое кино,

С героями из Ветхого завета

Поистине, Сизифов это труд,

Выискивать в толпе людской пророка,

Как попытаться отличить Иуд

При помощи всевидящего ока.

Однако спрос рождает предложенья.

Предложат вам и розницу, и опт.

На дефиците Божьего творенья

Обогатиться поспешит народ.

Ассортимент дешевле и дороже,

Для каждого найдётся личный Бог.

Хотите доброго или построже?

Вам имидж важен или-же итог?

Предложат вам арабов и евреев,

Тибетских лам и стариков волхвов.

Всех, тех кто в этой жизни был мудрее,

Не прятал смысл за ритмом рваных слов.

Гонимы ложью, похотью и страхом,

Меняя свою веру без конца —

Язычник снова облачен монахом,

А праведник – с улыбкой подлеца.

За кем и с кем идти, решайте сами.

Дорог так много – Бог всего один.

Заполните пустоты парусами

Пророк не Бог – он только господин…

Автор

Пришли в движенье звуки и слова,

От немоты и тени не осталось.

Стучит в висках, кружится голова

И красота до боли примелькалась.

Блужданье мысли, блеф и суть вещей,

Моноспектакль степного урагана,

Размытые оттенки. Злобу дней

Я возмещу созданием романа.

Я автор, критик, я же персонаж,

Мои вопросы и мои ответы.

Сквозь призму взгляда пьеса-репортаж

Дотошно отразит мои сюжеты.

Закончатся слова – я замолчу,

Зарою голос глубоко под кожу,

И буду нем, пока не закричу,

А этот крик на ксероксе размножу.

Гроздья гнева (Не Стейнбек)

Чудесный сад, где зреют гроздья гнева,

Напитываясь мудростью дождей.

По принципу природного отсева

Здесь собраны плоды людских страстей.

Растут в саду том яблоки раздора,

Сорта запрета, пошлости плоды,

И каждый смертный может без разбора

Здесь наедать враждою животы.

Гуляя этим садом постоянно,

Плодов набрав на джем и на компот,

Вы станете уже вполне лояльно

Смотреть на толпы нищих у ворот.…

Монет не пожалейте – вам воздастся,

У каждого есть шанс вкусить от древа,

А чтоб себе скупым не показаться,

Подайте вместо денег гроздья гнева!

Письмо к себе

Мой старый друг, безмолвный лист бумаги,

Поговори со мной о мелочах,

О смысле жизни, о всеобщем благе

И о последней встрече при свечах.

Я буду первым в нашем диалоге,

Ты молчалив без суеты пера.

Пришла пора мне подвести итоги,

Ведь завтра я не вспомню про вчера.

Теперь твой ход, но только все по чести,

Я помогу, ты только подскажи,

Насколько я бывал с собой нечестен,

Но не спеши, забыл я падежи.

Не обессудь, но поутру в конверте

Отправлю я тебя в обратный путь.

Найди меня в почтовой круговерти,

Не дай себя прогрессу обмануть.

Домой

Слегка хромая вышел на перрон

И убедился, что его не ждали.

Огромный город спал и видел сон,

Тревожный сон о принципах морали.

Солдат удачи, воин и поэт,

Он прожил жизнь свою на поле боя.

В одной руке перо, в другой стилет —

Так каждый день от битвы до отбоя.

Уже не молод, но ещё не стар,

Любимец женщин с запахом прибоя.

В пылу сраженья подлинный гусар,

В поэзии любви – пример изгоя.

Знакомых переулков тишину

Впитает он по капле без остатка.

Надышится весной, забыв войну,

В идиллии вселенского порядка.

Отыщет дом, где юность отцвела,

Где был он молод, честен и наивен.

И скажет той, которая ждала,

Что в мирной жизни он не перспективен.

Мы кажется встречались,,доктор Фауст

С утра проверил котировки душ.

Индекс высок— играю на паденье.

Попробую сорвать серьёзный куш.

Какой же грех без Божьего прощенья?

Куплю ненужную для вас вещицу,

Поверьте, за ценой не постою.

Но только вы подпишете страницу,

Я мигом вас приятно удивлю.

Я подарю вам власть, любовь и славу,

Исполню все желанья и мечты,

Талантом страсти наделю по праву,

А нужно, излечу от слепоты.

Прошу вас, не стесняйтесь, выбирайте,

Кому из вас бессмертье в пол цены.

Дарю рассвет, дарю закат, решайте!

Возможность убивать, но без вины.

Души ведь нет, все это сказки Бога,

А я вам дам богатство и успех.

Падёт на грудь любая недотрога

И восхитит вас первородный грех.

…

…

Мир, станет пред вами на колени,

Вам присягнут, подобно алтарю.

Любите, убивайте, но