Для стихов нет карантина

Роман Ефимович Айзенштат

Тринадцатый по счету сборник поэта Романа Айзенштата назван так неслучайно. Стихи, которые находятся в нем, написаны в последние два года, прошедших для всего человечества под знаком вырвавшегося наружу нового вируса. Он принес и продолжает приносить много бед жителям Земли, коренным образом изменяет их жизнь. Но никакие карантины не истребят жажду творчества. Лирика – философская, любовная, пейзажная, стихи о вечном и на злобу дня выходят из под пера поэта и в эти, омраченные ковидом, «короной» годы.

Роман Айзенштат

Для стихов нет карантина

Бабочка поэзии

Бабочку поэзии в сачок,

Право же, ловить тебе не стоит,

Подожди, пока она освоит

Лоб, затылок, грудь или плечо.

Выберет она, и не всегда

Тех, кто так упорно ее ловит.

Таинство живет в высоком слове,

Может, не поймаешь никогда.

Ну а если все же прилетит,

Не вспугни ее неловким жестом.

Пусть сидит подольше, неизвестно,

Сколько длится волшебства визит.

Так, не вспоминая о часах,

Ты не поднимаешься со стула,

А потом вдруг бабочка вспорхнула,

Смотришь – а она уже в стихах.

«Ах, эти поздние цветы, успеть им надо…»

Ах, эти поздние цветы, успеть им надо

Очаровать людей и пчел до снегопада.

Когда их занесут снега, скуют морозы,

Грядут необратимые метаморфозы.

Получится, что зря цвели, что не успели

Ни проявить себя и ни достигнуть цели.

А цель была такой возвышенно-простою —

Наш тусклый мир спасти своею красотою.

А есть стихи…

А есть стихи, как данности,

Живут без сроков давности.

Со строчками знакомыми

Какими-то законами

Навечно в память внесены

Народа и твоей страны.

Поэтов нет уже давно,

Жизнь поменяла полотно,

Но и на новом, на другом,

Мы те же краски узнаем.

О, божество волшебных слов!

В вас трепет крыльев ангелов.

Я это слышу каждый раз,

Когда, стихи, читаю вас.

Нет, будущее не украли!

Продолжим с вами жизни ралли.

«Биенье сердца чувствуешь в виске…»

Биенье сердца чувствуешь в виске.

Что? Выпал из гнезда груди, мой скворчик?

Когда я в радости или тоске,

Ты сам не свой, ведь птенчик – не моторчик.

Мы дружим, но прости, я не могу

Быть абсолютно ко всему бесстрастным.

Ты прав, что я тебя не берегу,

Но разве можно жить со всем согласным?

Живу между улыбкой и слезой,

С вершины счастья – прямо в пропасть горя.

Мечусь! Ты, скворчик, мечешься со мной,

Отвергнув миф о пламенном моторе.

«Уйдешь негаданно-нежданно…»

Борису Роланду

(Роланду Букенгольцу)

Уйдешь негаданно-нежданно

Волной, отхлынувшей с борта.

Тебя возьмет к себе нирвана

В приют последнего порта,

Где якорь Вечности, как рейдер,

Захватит, скроет от людей.

И будешь ты стоять на рейде

Средь безымянных кораблей.

Будь готов. таков урок

В голубую линзу моря

Вместе с солнцем смотрим мы,

Чтоб проникнуть в суть историй,

Их извлечь из донной тьмы.

Славно так скользить по глади

С ветром верным в парусах.

Жизнь легка, и только гладит,

Забываешь о штормах.

Разве те, кто спит в пучине,

Успокоившись на дне,

Думали, судьба их «кинет»,

Все сулило счастье с ней.

Шторм приходит к нам незванно,

Поменяв судьбу на рок.

Смерть стремительна, нежданна.

Будь готов. Таков урок.

Бывает, боль мешает сну

Бывает, боль мешает сну,

Ты мечешься тогда в постели.

Хотя отходную не спели,

На шаг ты ближе в ту страну,

Где строги голубые ели

И волки воют на луну.

Я так себе и представлял:

Не кладбище среди пустыни,

А лютый холод зимней стыни,

Могилы сумрачный подвал,

Что вырыт в непокорной глине,

И пан, что на кону, пропал.

Удобной позы нет уже,

А боль несет с собой виденья,

И не найти успокоенья.

Не только тело в неглиже,

Душа обнажена, владенья

Ее на роковой меже.

Пока ты не ушел совсем,

Но выпадаешь из комфорта,

Как мячик с теннисного корта.

Не будут ждать тебя, зачем?

Заменят. Вот законы спорта.

В загоне для скота

Загон для крупного рогатого скота.

И в ночь перед клейменьем

Корова мудрая ведет не то что спор,

А