Русалочья заводь
Ирина Юльевна Енц
Вернувшаяся в родную деревню после неудавшегося замужества, Варвара собирается начать новую жизнь. Здесь она встречает своих друзей детства, с одним из которых, Венькой, в далеком прошлом они обнаружили труп утонувшей девушки. Варвара устраивается на работу, и, казалось бы, все должно пойти гладко. Но внезапный пожар, в котором погибает жительница села, оказавшаяся родной сестрой когда-то утонувшей Натальи, переворачивает жизнь Варвары. На тушении пожара она встречает старую женщину, которую в деревне считают колдуньей. Старуха отдает Варваре загадочную голубую бусину и говорит, что это наследство девушки, попавшее загадочным образом много лет назад к колдунье от погибшего Вариного отца. Вот тут и начинаются необычные, а порой и страшные приключения девушки, которая во что бы то ни стало хочет разгадать эту тайну. Только вот какова будет цена?..
Ирина Енц
Русалочья заводь
Моей подруге Любаше, без поддержки которой было бы невозможно написание этой книги…
В песнях шамана – птичьи крики,
Птиц, не живущих под нашим небом.
Танец шамана – прошлого лики,
В нем растворяется быль и небыль…
(Катерина Чумакова)
Пролог
Солнце неумолимо двигалось к линии горизонта, как будто кто-то тянул и тянул его на веревках-облаках вниз. А оно, как строптивая кобылица, все сопротивлялось, все взвивалось на дыбы, не желая подчиняться невидимому ловчему. Лучи, красноватые перед заходом ныряли по косой в воду и разбивались на множество огненно-красных кусочков, будто, расколотое зеркало.
Река здесь текла неторопливо и чуть лениво, как будто, непоседливый ребенок, спрятавшийся от строгой матери за старым буфетом, и решивший немного отдохнуть от своих проказ. А за островком, перед которым раздваивалось течение, река была шумной, мощной, неотвратимо-целеустремленной, нацеленной дойти, добежать до Великого Океана, чтобы слиться с ним воедино, превращаясь в одно целое, огромное, спрятанное под могучими вечными льдами.
Двое ребятишек лет десяти сидели на мостках, опустив босые ноги в прохладную воду. Мальчик был белобрыс, с конопушками на вздернутом носу. Оттопыренные уши смешно торчали из-под отросших за лето вихров. Он держал в рука тонкий ивовый прутик, стараясь попасть его концом по лягушкам, которых было во множестве в тихой заводи. Они плавали перед самым носом, иногда прячась в зарослях камышей, как будто специально дразня его. Девочка, сидевшая рядом с ним, дрыгала ногами в воде, и что-то ему говорила, чуть хмуря брови. Две косы были туго стянуты лентами у нее на затылке, как будто сползшая назад корона.
– … Мне дед рассказывал!! А уж кто-кто, а мой дед знает, что говорит! – Мальчик, усмехаясь, качал недоверчиво головой, что заставляло девочку горячиться еще больше. – Тогда почему, почему эта заводь называется русалочьей?! Люди зря названий не дают. Я говорю тебе, здесь водятся русалки!! Дед Матвей рассказывал мне одну такую историю …
Мальчик покровительственно посмотрел на подругу.
– Дура ты, Варька! Взрослые всегда врут! А ты и веришь… Русалок не бывает! Это все знают!
Девочка обиженно надулась.
– Сам ты дурак, Венька! Если тебе врет твой отец, это вовсе не значит, что все взрослые врут! Мой дед Матвей никогда не врет!! – Она внезапно осеклась, поняв, что обидела друга в пылу спора. Осторожно дотронулась до руки мальчика и постаралась заглянуть ему в глаза. – Вень, прости меня, пожалуйста. Я ничего такого вовсе не хотела сказать.
Мальчик хмуро посмотрел на подругу. Потом, тяжело вздохнул. В личике девочки было столько раскаяния и столько сочувствия, что ему, вдруг, захотелось расплакаться. Но, он уже понимал, что был мужчиной. А Варькин дед Матвей всегда говорит, что мужчины не плачут. Чтобы скрыть свои эмоции, он сердито пробурчал:
– Ладно… Проехали. Не сержусь я. Чего на правду сердиться.
Девочка с облегчением выдохнула, но сочувствие так и не ушло из ее глаз, затаившись где-то там, в глубине их карих омутов, на самом донышке. И Веньке захотелось сказать ей что-то такое, быть может резкое, быть может, обидное, чтобы прогнать это сочувствие. Потому что, в одной из книжек, которые ему дав