Я – физик

Слово «физика» слышу с детства, отец преподаёт физику в школе. Помню, как совсем маленькая оказалась в его школьном кабинете и заворожено смотрела на большие полупрозрачные диски с наклеенными полосками – покрутишь их, и между двумя блестящими шариками проскакивает искра. Жду с нетерпением, когда этот предмет появится в школьном расписании, а первой моей отметкой по физике становится «двойка». Ну кто же знал, что введение в учебнике тоже нужно учить, да ещё спросят именно меня!

Потом уроки Давиденко. Он входит, кладёт журнал на стол, обводит взглядом класс, произносит медленно: «Рас-ска-зать…» И все замирают в ожидании. Здесь нельзя успокаиваться потому, что спросили вчера, и сегодня наверняка не спросят. Спросить могут любого, в течение урока поднимается весь класс. А в конце четверти ученики, претендующие на отличную отметку должны отвечать по всему пройденному материалу и не только на вопросы учителя, вопросы задают и ученики. Я стою перед классом каждую четверть.

В последних классах уроки ведет Фохлер. Он директор школы, иногда его куда-то вызывают, его уроки отменяются, но потом он наверстывает всё, прихватывает любые «окна». На выпускном экзамене я отвечаю у доски, и ехидная «Шпулька» задает вопрос, которого явно нет в школьном курсе. Я теряюсь, не отвечаю, выхожу с ощущением провала, но при объявлении результатов всё-таки «пять» – пощадили.

Больше физики я люблю литературу, но поступать на филологический факультет не решаюсь. После него придется, скорее всего, работать учителем в школе, этого я не хочу.

Труднее всего при подготовке к вступительным экзаменам на физический факультет было заставить себя отказаться от чтения книг, без книг я не могла прожить и дня, читала всё время. Зубрю математические формулы, а в голову лезет:

Сегодня мне 17 лет,

В жизнь предо мной дорога,

Сегодня мне 17 лет —

Так мало и так много.

…

Нет, мне весь мир не удивить,

Не сжечь синице моря,

Но я могла бы повторить

Клич Данко, смелым вторя.

Экзамен по математике я «заваливаю» В условии задачи по алгебре о велосипедисте и пешеходе, вышедших из одного пункта в другой нет слова «одновременно». Кто-то ведь даже спрашивает, преподаватель отвечает, что хотя и не должен уточнять, но подтверждает – одновременно. Я не верю – запутывают! Задача тогда получается слишком простой, не может быть, чтобы такая была в университете. Решаю кучу вариантов, всё взаимно уничтожается, ответа нет, а на другие задачи уже не остается времени. Пишу: «При данных условиях задача определенного решения не имеет». А на другой день, не дожидаясь объявления результатов, забираю документы и уезжаю домой.

Стыдно, больно, первый щелчок по моему самолюбию, но поступать в другой институт, где объявлен дополнительный набор, отказываюсь: «Где провалилась, туда и поступлю!»

Год работаю лаборанткой физического кабинета в школе у отца, затем снова сдаю вступительные экзамены. На этот раз задача по алгебре достаточна сложна, сомнений не вызывает, но в задаче по геометрии допускаю досадную ошибку – при всех правильных рассуждениях и решении на чертеже у меня получается два перпендикуляра из одной точки. Отец говорит: «Двойку тебе много поставить за это!» и уезжает. Я готовлюсь к следующему экзамену, а отец возвращается на другой день: дома его пристыдили, отругали за то, что расстроил меня и уехал. А результаты экзамена по письменной математике я могу увидеть только в экзаменационном листе при сдаче устной математики. Если не «двойка», списки получивших неудовлетворительные отметки вывешивают на другой день, меня в этих списках нет.

Устный экзамен сдаю на «отлично», с удовлетворением вижу в экзаменационном листе «четвёрку» по письменному экзамену, следующий экзамен физика. Стою перед корпусом рядом с отцом, ожидая своей очереди, вызывают по фамилиям. Нервно подшучиваю: «Туда все заходят, а обратно никто не возвращается!». Стоящий рядом молодой человек внимательно смотрит на меня:

– Волнуетесь?

– Конечно!

– А как сдана математика?

– «Четыре» и «пять».

Он исчезает на какое-то время в корпусе, возвращается, подходит ко мне: «Идите и ничего не