Назад к книге «Игра» [Анастасия Волкомир]

Игра

Анастасия Волкомир

RED. Детективы и триллеры

Замученные скукой, четверо друзей каждый вечер собираются поиграть в безобидную, на первый взгляд, «Мафию». Суть игры проста – нужно выполнить безумное задание и доказать всем, что ты не трус. Так проходит круг за кругом, пока у невольных участников сумасшедшей эстафеты не появляется желание получить более острые ощущения.

Чтобы утолить свой «голод», они решают создать «Пандемониум» – своеобразный набор жестоких квестов, который постепенно превращается в популярный интернет-феномен. Все резко меняется, когда герои приходят к кошмарному выводу: они сотворили настоящего монстра.

Комментарий Редакции: Задача творцов предельна проста – творить, а там будь что будет. Так ошибочно думают и герои, но безразличие наказуемо. Ведь от обжигающе холодного прикосновения смерти не спасет ни игровая условность, ни щит монитора компьютера.

Анастасия Волкомир

Игра

«Иногда лучшая помощь – это ее отсутствие»

    Дж. М. С.

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В оформлении использована иллюстрация: © Paul Campbell / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

Психолог-социолог. В 2019-ом году проводила исследования о интернет-феноменах, буллинге и сталкеринге среди несовершеннолетних, а также об управлении общественным мнением через масс медиа.

Все события, описанные в тексте, – вымысел. Все совпадения – случайны.

* * *

Ночь – худшее время суток. Все мыслительные процессы начинают свое активное действие только когда стемнеет. Тело просит сна, глаза защиты от света, а мозг переполнен неконтролируемой энергией. Ночью хочется все и сразу. При свете луны ты и поэт, и философ, а иногда и гений мысли. Утро – это ересь. Солнце восходит над горизонтом только для капризов по причине отсутствия должного отдыха.

И так каждый день: уснул, проснулся, бесцельные скитания в пространстве дезинформации и лжи, загорающаяся лампочка над головой, как в старых зарубежных мультиках и снова не выспался.

Может, иногда лучше просто уснуть, чтобы поутру убедиться в бессмысленности твоей идеи?

* * *

Мы создали монстра…

Мы никогда не думали, что все произойдет вот так. Мы никогда не думали, что сможем управлять толпой. Мы никогда бы не сделали этого, если бы это не случилось так быстро…

Люди всегда ищут виноватых. Им удобно создать грушу для битья. В этой стратегии хороши все средства, лишь бы самим избежать осуждения.

О нет, это не компьютерные игры, врожденная агрессия, мизантропия или отсутствие должного воспитания. У нас не было определенной причины, у нас была только цель.

Нас было трое. Все началось со скуки. Мы учились вместе в школе и общались друг с другом от нечего делать. Иногда наши увлечения пересекались, но зачастую рознились. Объединяло нас одно – побег от скучной реальности.

Сначала это были невинные сетевые стрелялки, в которые мы залипали почти до самого утра. Когда мы пресыщались полигональными модельками, в дело шла улица. Занималась наше трио чем угодно, лишь бы это было отдалено от спокойного досуга. Мы шлепали друг друга ветками, представляя себя на рыцарском турнире. Воображение и доблесть прекращались первой кровью. Так закалялся характер. Так мы становились негласными авторитетами друг для друга. Никто не сдавался и все принимали на себя большие удары. Я не мог упасть в грязь лицом перед своим товарищем. Никто не смел.

Наша компашка страдала в гордом одиночестве. Наши выходки не затрагивали никого, кроме нас самих. Мы никого не вовлекали в наши проделки. Для своих родителей мы оставались пай-мальчиками.

Мы лазали по заброшкам. Прыгали по крышам гаражей, бесхозных машин. Далее в ход шли хрущевки, а потом мы доходили и до сталинок. Когда мы покоряли высоты вместе, создавалось ложное чувство вседозволенности. Мы могли покорить природу, мы могли управлять всем миром. Нам хотелось больше. Мы хотели… управлять всеми…

Мы никогда не говорили об этом, но я знал, что все думали о том же.

Окончив школу, мы разошлись по разным сторонам, но общение продолжалось на расстоянии. Эта идея не выходила из головы. Повзрослев, мысль только крепла. Мы уже не дети, мы –