АМИН

Алибала Магеррамзаде

Варис Муса оглу Елчиев

Коллекция современной прозы

Недавно на одну и ту же тему – на тему Карабаха – азербайджанскими писателями Варисом Елчиевым и Алибалой Магеррамзаде были созданы два романа («Золотые карманные часы» и «Рассказы чужого человека»). В одном повествуется о юных друзьях, которые задумали подняться на Шахдаг, одну из самых высоких вершин Азербайджана, и написать на ней слово «Карабах». В другом рассказывается о том, как четверо друзей решили отправиться на Карабахскую войну, но один из них уехал в Москву, а спустя годы понял свою ошибку и вернулся, чтобы искупить вину. Когда писатели встретились, выяснилось, что их произведения связывает не только общая тема, но и одинаковая цель – рассказать правду о войне между азербайджанцами и армянами. Таким образом, друзья-писатели решили объединить оба произведения. Так появился роман «АМИН».

Произведение рассчитано на массового читателя. Острота конфликта до глубины души поражает читателя и держит его в напряжении до последней страницы. Одновременно авторы рассказывают о горских евреях, проживающих в Азербайджане, об их патриотизме, доброте и человечности. Выражается истинная любовь к еврейскому народу.

Варис Елчиев, Алибала Магеррамзаде

АМИН

Посвящается памяти национального героя Азербайджана Альберта Агарунова

© Варис Елчиев, Алибала Магеррамзаде, 2022

© Интернациональный Союз писателей, 2022

Часть I

Без ритуала мифы не имели смысла: как музыкальная партитура для профана, не слышащего за ними мелодию.

    Карен Армстронг

Иаков же вышел из Вирсавии и пошёл в Харран, и пришёл на одно место, и остался там ночевать, потому что зашло солнце. И взял один из камней того места, и положил себе изголовьем, и лёг на том месте. И увидел во сне: вот лестница стоит на земле, а верх её касается неба; и вот Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот Господь стоит на ней и говорит: «Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака. Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему; и будет потомство твоё, как песок земной; и распространишься к морю, и к востоку, и к северу, и к полудню; и благословятся в тебе и в семени твоём все племена земные; и вот Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдёшь; и возвращу тебя в сию землю, ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе».

    Тора

Глава 1

Солнце пекло, жара стояла совсем не такая, как внизу. Здесь она обжигала гораздо беспощаднее. Чем выше он поднимался по склону горы, тем больше удивляла его перемена в состоянии воздуха. Он-то лично предполагал обратное. Ему казалось, что, когда они доберутся до самой горы, наступит такая прохлада, что он начнёт дрожать от холода, да так, что зуб на зуб не попадёт. Более того, он предполагал, что на склоне горы увидит снег, ледники, а в небе – чёрные тучи…

Но стояла такая жара, что тело покрылось горячей испариной, и ему казалось, что из-под куртки выходит пар. Одежда его была намеренно тёплой, поскольку традиционно считается: собираясь в горы, нужно тепло одеваться.

Оказалось, что на подступах к горе никакого холода нет. А дрожание, зубное постукивание, сосульки в носу, иней вокруг дыхательных путей – это атрибутика вершины горы, которая становится заметной только в момент последнего восхождения, перед самой вершиной.

Упрямая тридцатитрёх-тридцатипятиградусная жара, не спадающая ни на минуту, показала себя. А тяжеленный, громоздкий рюкзак усугублял положение.

Причем всё это ведь было только началом пути. Несмотря на то что подъём в гору был пока не особенно крутым, здоровенный рюкзак не позволял ему выпрямить спину, ремни больно давили на плечи, затрудняя движение. Что же будет потом, когда подъём станет гораздо круче?

– Товарищ альпинист, не отставайте!

Тьфу! Если от дяди Якова ещё как-то можно было бы стерпеть подобное обращение, то грубые насмешки этого человека, которого звали Бароном, корёжили и обжигали нестерпимой обидой до самых костей с первой минуты. Сдерживая себя, он коротко пробурчал в ответ:

– Моё имя Мардан, а не альпинист.

– Мардан остался в Москве. Здесь ты альпинист.

Видимо, его тихие с