Любовь, похожая на стон

Алексей Владимирович Меринов

Алексеи? Владимирович Меринов – доктор медицинских наук, профессор кафедры психиатрии Рязанского государственного медицинского университета имени И.П. Павлова, практикующий психиатр и психотерапевт, активно занимающийся популяризацией психиатрии и наркологии. Новая работа Алексея Владимировича Меринова рассматривает здоровые и нездоровые отношения между людьми, в которых так или иначе прозвучало всем знакомое слово «любовь». Которое априори должно было сделать их счастливыми… но, увы, этого не случилось.

Алексей Меринов

Любовь, похожая на стон

Введение

ВДНХ. 1985 год, погожий солнечный день, и мне только двенадцать лет. Мы с братом прогуливаемся у фонтанов, вокруг море москвичей и гостей столицы: обычная многоголосица и суета, смех и улыбки, но взгляд мой упорно возвращается в одно и то же место. На одной из лавочек сидит молодая пара, им не больше тридцати лет. Молодые и красивые, они обнимаются, держатся за руки, молодой человек её нежно целует, на безымянных пальцах поблёскивают обручальные кольца.

Всё бы было обычно, если бы рядом с ними не стояло инвалидное кресло – у девушки ампутированы обе ноги. Мы никогда не узнаем причину этой трагедии…

Кто-то, проходя мимо, смущённо отводил взгляд, другие качали головой и вздыхали, третьи смотрели с удивлением, а пара не обращала ни на кого внимания, продолжая улыбаться и разговаривать.

Я смотрел на них и о чём-то думал, сейчас уже не помню, о чём конкретно. Чувствовалось одновременно смущение и почему-то волнение.

Я был поражён, мой детский мозг силился понять, почему он был с ней, ведь вокруг было много красивых и здоровых девушек. Что-то тронуло тогда до глубины души.

Она помахала мне рукой – я покраснел, кажется, отвернулся, не зная, как реагировать. Последнее, что хорошо помню: он аккуратно пересаживает её в кресло, и они уезжают. Больше я никогда их не встречу. Но тот образ навсегда врезался в мою память, и позднее я множество раз мысленно возвращался к нему.

Тогда, будучи ребёнком, я увидел самое настоящее человеческое счастье, воплощённую нежность, формулу того загадочного чувства, которое все знают под именем «любовь».

Я почувствовал это тогда, чувствую и сейчас. До мурашек, даже сегодня, когда спустя многие годы я пишу эти строки, – перед глазами они и взмах её руки.

Позже, как и многие, я узнал про нелюбовь. Возможно, именно это подтолкнуло меня при выборе профессии – я стал психотерапевтом, на многие годы погрузившись в чужие поломанные отношения и любовные перипетии.

Разумеется, меня всегда спрашивали: что такое любовь? Всегда ли и всех ли она делает счастливыми? Мой глубокий вздох и задумчивое выражение лица, традиционно сопровождающие подобные вопросы, всякий раз вызывали сходную реакцию: ну вот, сейчас начнется целая лекция, доводы «за» и доводы «против».

Всё сложно у него!

Работа наложила свой отпечаток.

– Да, что ты, Алексей, можешь рассказать нам про любовь? На все твои грустные и трагичные истории повлияла работа – ты психиатр, психотерапевт, ты ничего нормального в принципе не встречаешь, – с подобными мнениями приходилось уживаться десятилетиями.

Мне твердили: любовь – всегда хорошо, нет любви – очевидно плохо. Что тут усложнять и драматизировать, зачем? Она обязана делать человека счастливым… Это же её величество Любовь!

Мне же на моей «дурной работе» приходилось встречать совсем иные сценарии и истории, где всегда так или иначе звучало знакомое всем слово, но при этом не видел я счастливых лиц – были слезы, горе, проклятия, потоки грязи, ненависть.

Вопросы требовали какого-то ответа, кроме досужих рассуждений на тему «любовь – это…», «любовь должна…», «любящий всегда…». Это лозунги и призывы, без особой надежды и веры: хочу, чтобы было по-моему, как в книге однажды читал, забыл какой, но про любовь до гроба…

Я же наблюдал, думал, раскладывал по полочкам все эти истории про любовь и как бы любовь. Но что-то многие годы от создания этой книги удерживало.

Казалось – всё уже написано. Платон, Овидий, Аристотель, Спиноза, Фрейд, Шопенгауэр, Ялом, тот же Бегбедер – этот список достойн