Мутация – 2. Изгои

Денис Леонидович Ранюк

После Великой Пандемии прошло пять лет. Человечество приспособилось, подстроилось к новым условиям, заперев себя в крепостях и на островах, куда тварям не добраться. Жизнь обрела кое-какую колею, по которой теперь катилась, изредка подскакивая на ухабах. Мутанты ушли из городов в поисках новой кормовой базы. И, казалось бы, живи себе спокойно… Но на то оно и человечество, что если одна проблема исчезла, следует тут же придумать себе новую. Над Островом сгустились тучи, пригнанные новым ветром. Новая Церковь посягнула на право главенства над выжившими. И первой их жертвой станут "нюхачи" – уникумы и легальные мутанты по совместительству…

Содержит нецензурную брань.

Денис Ранюк

Мутация – 2. Изгои

Часть 1

Глава 1 «Злой»

Кладбище в этот час совсем безлюдное. И беззвучное. Здесь больше не услышать вороньего грая. Птицы лишились дома и отчалили искать местечко получше. Благо кладбищ в мертвом городе хватало. Это же поле теперь вполне можно было считать мертвым. Некогда утопавшее в зелени кленов и тополей, оно начисто облысело, лишившись даже маломальских кустов. Всего, что могло скрывать нового врага.

Не только некрополей постигла эта печальная участь. Весь Остров был буквально выбрит подчистую. А все, что когда-то делало его зеленым и уютным, давно сгорело в печах выживших. И сгорело быстро, не дотянув до первой весны, после начала Великой Мутации.

Помимо того, что кладбище утратило растительность, его, как следует, проутюжили бульдозерами. Не вандализма ради. Новый враг умело скрывался под землей. Такой враг, битва с которым не сулила ничего хорошего даже вооруженному человеку.

Первая «продвинутая» особь была замечена и уничтожена именно на этом куске земли.

Смоленское кладбище Васильевского острова утратило, с тех пор, свой привычный вид. Но сумело частично сохранить свой статус, как не брыкались первые рационализаторы, готовые засеять капустой каждый клочок земли. Впрочем, им быстро объяснили, что в мире, где бушует страшная болезнь и полно опасностей погибнуть на ровном месте, кладбище просто необходимо.

Посему не обошлось без компромисса. Людей теперь не погребали традиционным способом. Всех без исключения отныне кремировали, а урну с останками отдавали горюющему родственнику или ответственному лицу. И уже потом прах обретал свой последний приют в огромном новом колумбарии. А две трети площади кладбища агрономы все же сумели отжать у Новоцерковников. И рядом с прахом мертвецов теперь ширилось поле с кочанами.

Те из местных старожилов, что сумели выжить на родной земле, старались обходить это место десятой дорогой потому, как помнили его совсем иным. Тенистым и спокойным.

Таким его помнил и единственный в этот час посетитель. Хоть теперь и смутно. Четверть своей жизни он видел это место засеянным капустой и морковью. На Остров его привезли приемные родители Олеся и Олег. Его родные люди. Те, кто любил его, как родного. Те, кто причинил ему такую боль, которую может причинить только родной человек.

Олеся умерла в самый разгар пандемии от рака печени, а Олег заболел, но не стал дожидаться, когда его организм изменится настолько, что будет представлять опасность для Ивана. Олег выбрал петлю. Они ушли от него.

Иван стоял под каплями назойливой осенней мороси и в тысячный раз перечитывал предсмертную записку приемного отца. По скулам бежали капельки влаги, но то были не слезы. Свои слезы он выплакал тогда, в первый день одиночества. Когда остался один на один со всеми опасностями нового мира.

Иван смотрел на две простенькие урны с тем, что осталось от его близких. Две пригоршни праха. Как мало остается после кремации. И память, что та печь, сжигает воспоминания. Иван смотрел на урны и не мог четко вспомнить родных лиц. Лишь какие-то общие черты. А прошло только пять лет! Может это шутки его собственного мозга, блокирующего все, что способно причинить боль?

А осталась ли боль? Иван много раз прислушивался к своим чувствам. Боли не было. Только ее смутные отголоски где-то глубоко.

Сколько раз он еще вспомнит, что шестнадцатого октября у Олеси день рождения? Сколько ещ