Видок. Семена Злобы

Григорий Константинович Шаргородский

Видок #5

Вот жил себе, можно сказать, не тужил титулярный советник в отставке Игнат Силаев. Со службы поперли, ну и пусть – денег-то не только куры, голуби залетные не клюют. Да и нескучно ему живется в провинциальном Топинске: то волколака нужно живьем изловить, то киллеры от обиженной императрицы заглянут на огонек, а то и вовсе друг-ведун потащит с собой в болота, чтобы насмерть сцепиться с целой стаей русалок. Так нет же, за каким-то лешим вновь потянуло на службу! Поманили чином коллежского асессора, защитой от козней императорской супруги да личным дирижаблем. Согласился. Сунулся в стылый Якутск с его духами и шаманами. Вот теперь и расхлебывай горькое варево, сдобренное кровью, ужасом и такой древней да черной злобой, что не каждый брат инквизитор осилит без появления седых волос.

Григорий Шаргородский

Видок. Семена Злобы

(5-я книга цикла)

Пролог

Глухо ухнув, ночная птица всего лишь обозначила свое присутствие, совершенно не имея никаких иных намерений. Но это было понятно только Эргису. А вот четверке сопровождавших его жандармов звук во тьме показался донельзя зловещим и угрожающим. Ну а как его воспринимать, находясь на кладбище, да еще и после заката? Голые ветки кустов и деревьев во тьме казались костяками невиданных чудовищ, и любая активность в их гуще воспринималась исключительно как нечто потустороннее и очень опасное.

Эргис сдержал улыбку. Похоже, они вспомнили популярные в Якутске страшилки про абасы?, юеров и прочую нечисть. Это для якутов, слушавших рассказы стариков с младенчества, страх перед существами ночи стал привычным, а вот для пришельцев с Запада он все еще остер, как лезвие батыйи. Впрочем, как раз Эргис-то и знает, что это совсем не сказки.

Но именно сейчас ни проводнику, ни жандармам ничего не угрожало, по крайней мере, в потустороннем плане – на православные кладбища якутские духи захаживать не очень-то любили. Почему беглец выбрал именно это место для своей тайной берлоги, Эргису было совершенно непонятно. Ведь в подобных местах следы читать очень легко, не то что на городских дорогах и тротуарах.

Все началось еще днем, когда жандармы вышли на заговорщика благодаря наводкам осведомителей. По городу подозреваемого вел опытный филер, заодно отслеживая все его контакты. И все же ротмистр решил привлечь к делу проводника из местных. Вполне разумно, ведь преследовали они не городского жителя, а якута, который в любой момент мог уйти за городские окраины, где даже самый опытный филер будет совершенно беспомощен. То, что незнакомец сунется на кладбище, стало сюрпризом для всех, включая Эргиса.

К ограде они вышли уже на закате, удерживая в поле зрения фигуру ловкого специалиста по городской слежке. Дальше неприметный человек в куцем пиджачке и котелке не пошел, мотивировав это тем, что такие места – не его профиль. Эргис был полностью согласен с этим похожим на крысу человеком. Даже если при небольшом скоплении обывателей филер и мог незаметно преследовать явно непривычного к такой обстановке якута, то на заросшем кустами и деревьями кладбище ситуация кардинально менялась.

Пока разбирались с человеком-крысой, потеряли еще немного времени, так что к центру старого кладбища удалось добраться, когда уже стемнело.

Впрочем, для казака-сахаляра это не такая уж помеха. Во тьме Эргис видел немного лучше обычных людей, да и без этого чуткий нос бывшего охотника-промысловика уже уловил запах беглеца. Впрочем, сопровождавшим его людям о подобных талантах знать совершенно необязательно. Слуги великого светлого бога почему-то не признавали очевидных и простых вещей. Не особо разбираясь, они все, что отличалось от обычного и понятного, гребли под одну гребенку к темной стороне бытия. Так что принюхивался Эргис осторожно, чтобы не заметили жандармы.

Поняв, что беглец совсем рядом, сахаляр правой рукой за полуметровую рукоять потащил через плечо свою батыйю. Это оружие в сочетании с формой казака Якутского городового пешего полка выглядело как минимум непривычно, но даже упертый поборник традиций урядник Пахом Золин перестал ворчать, увидев