«Посторонний»

Посторонний, несхожий, чужак:

Говорят за глаза, что, ты – просто чудак,

Прикрепляют ярлык – потому что так легче,

Оправдать и принять – свою же беспечность.

«Тошнота», «Государство», «Голод», «Чума»

Далеко не пустые, как ветошь, слова.

Они – компоненты основ «кругов мира»,

Как эпицентр кровавого лимба.

Ты их уверяешь, что, «круги» – бесконечны.

Что, они в них погрязли, отныне-навечно,

Где в «четвёртом» застрянут, моля о пощаде,

Умываясь донельзя «слезою цикады».

Но, никто не услышит, тебе просто не верят,

Окрестят сумасшедшим, пожалеют неспешно,

Проводя тебя взглядом, тихо шепча: «чудак»…

Постепенно вернутся они – в полумрак.

«Цикличность»

Тебя – не знает никто,

Кто ты есть, что таишь и к чему ты стремишься,

Твою боль – не увидит никто,

Если сам не начнёшь вдруг «храбриться».

Всем до «фени», твои изречения,

Идеалы и ценности мира,

И никто, будь уверен, не вспомнит о том,

Что ты внес в бытие прозорливость.

Это тщетно: кричать в пустоту,

Вырывая для «вечности» яму,

Бесполезно внушать эпилог,

Во вселенной, в которой нет края.

Но, не вечно – ничто,

Всё закончится, тут же начавшись.

Боль осядет, как пепел «седой»,

Ты проснёшься, ни о чем не узнавши.

«Выбор»

Что есть во мне,

И что внутри меня?

Довольно разные,

Не схожие понятия.

К чему стремлюсь,

И что хочу достичь,

И нужно ли мне это,

В одночасье?

К чему приду: победа

Или справедливость?

На что же сделать

Ставку – не торгуясь.

Кем быть: овечкою,

В обличии шакала.

Иль «Караваджо»

Стать, смиренно повинуясь?

Не быть мне «Матерью Терезой»,

Ни дать ни взять,

Не сотворить себе кумира.