Кузены

Карен М. Макманус

Neoclassic: расследование

Много лет назад состоятельная дама Милдред Стори внезапно разорвала отношения со своими детьми и лишила их наследства. Единственным объяснением стала короткая записка: «Вам известно, что вы сделали».

Прошли годы. У детей Милдред подросли собственные дети. И вот однажды Милли, Обри и Джона получают приглашение от бабушки провести лето в принадлежащем ей роскошном курортном отеле. Ребята едва знакомы и совсем не жаждут компании друг друга, но их родители понимают: это шанс вернуть благосклонность матери…

Но на острове их не ждет теплый прием, и вскоре они осознают, что у бабушки на них совсем другие планы. И чем дольше остаются здесь, тем больше понимают, что в записке – далеко не пустые слова. Двадцать лет назад в семье Стори произошло нечто, навсегда изменившее жизнь их родителей…

Карен Макманус

Кузены

Karen M. McManus

The Cousins

© Karen M. McManus, 2020

© Школа перевода В. Баканова, 2021

© Издание на русском языке AST Publishers, 2021

* * *

Посвящаю Линн

Этот роман является художественным вымыслом. Имена, персонажи и события придуманы автором. Любое совпадение с реально живущими или жившими людьми, событиями или местами случайно.

Фамильное древо Стори

Глава 1. Милли

Я в очередной раз опаздываю к назначенному времени, но не по своей вине – просто кое-кто решил поумничать.

– Милдред? Так могут звать какую-нибудь бабулю. Причем совсем даже не клевую.

Глубокомысленное изречение. Как будто за все мои семнадцать лет еще никто не заметил, что имя у меня не из модных. Только банкир с Уолл-стрит с зализанными волосами и кольцом на мизинце первым додумался отпустить такой комментарий ради поддержания разговора.

– Меня действительно назвали в честь бабушки, – замечаю я в ответ, допив остатки своей сельтерской.

Мы в стейк-хаусе в центре. Дождливый апрельский вечер, шесть часов, время скидок. Я стараюсь слиться с толпой. Это у нас с подругами такая игра. Мы ходим в бары при ресторанах, чтобы не тормознули на входе с проверкой документов. Надеваем самые простенькие платья, побольше макияжа… Заказываем сельтерскую с лимоном – «маленький бокал, пожалуйста, я не то чтобы очень хочу пить» – и оставляем чуть-чуть на дне, а потом ждем, пока кто-то не предложит угостить чем-нибудь. Желающие обязательно находятся.

Прилизанный улыбается, зубы у него чуть ли не светятся в полутьме – видно, что он регулярно их отбеливает.

– Мне нравится. Так контрастирует с вашей молодостью и красотой… – Он придвигается ближе. От него резко, до головной боли, пахнет одеколоном. – У вас интересные черты лица. Откуда вы?

М-да… Чуть лучше «Чем занимаетесь?», как спрашивают иногда, но все равно банально до отвращения.

– Из Нью-Йорка, – отвечаю я подчеркнуто. – А вы?

– Я имел в виду – родом, – поясняет он, и это становится последней каплей. С меня хватит.

– Из Нью-Йорка, – повторяю я и встаю с барного стула. Весь разговор был ни к чему – я уже собиралась уходить, а коктейль перед ужином в любом случае не лучшая идея.

Поймав взгляд моей подруги Хлои на другом конце бара, я машу ей на прощание. Уже хочу уходить, но тут Прилизанный касается своим бокалом моего.

– Могу я угостить вас чем-нибудь?

– Нет, спасибо. Меня ждут.

Прилизанный недовольно – очень недовольно – хмурит свой ботоксный лоб. Насколько это возможно, конечно. У самого складки на щеках, морщинки у глаз, а еще подкатывает. Неужели не понимает, что слишком стар даже для студентки колледжа, которой я притворяюсь?

– Чего тогда мне голову морочила? – ворчит Прилизанный, уже посматривая поверх моего плеча и выискивая взглядом следующую цель.

Хлое такие игры по душе – она говорит, что мальчишки из школы слишком незрелые. Это верно, но мне иногда кажется, что лучше уж не знать, насколько хуже они становятся с возрастом.

Выловив из бокала дольку лайма, я сжимаю ее пальцами. В глаза специально не целюсь, но все равно слегка разочаровываюсь, когда сок брызгает Прилизанному только на воротник.

– Извините, – говорю я кротко, роняя дольку обратно в бокал и ставя его на стойку. – Просто здесь так темно – когда вы только подошли, я при