Жена винодела
Кристин Хармель
Три молодые женщины… две во Франции в мрачные дни немецкой оккупации, одна в сегодняшней Америке… и давняя тайна, которая их связывает, – в новой книге о любви и предательстве, прощении и искуплении автора всемирных бестселлеров «Забвение пахнет корицей» и «Жизнь, которая не стала моей» Кристин Хармель.
Кристин Хармель
Жена винодела
Copyright © 2019 by Kristin Harmel Lietz
Published in the Russian language by arrangement with Nova Littera SIA
Russian Edition Copyright © Sindbad Publishers Ltd., 2021
Правовую поддержку издательства обеспечивает юридическая фирма «Корпус Права»
© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление. Издательство «Синдбад», 2021.
* * *
Джейсону и Ноа.
Вы снова и снова учите меня тому, что такое настоящая любовь.
…было бы недопустимо, даже невозможно, чтобы такое количество смертей и разрушений, такая жертвенность не привели человечество к всеобщему великому прогрессу[1 - Из выступления в парламенте Канады. Оттава, 11 июля 1944 г.].
Генерал Шарль де Голль, лидер французского Сопротивления. О значении Второй мировой войны
Глава 1
Май 1940
Инес
Дорога на юго-запад от Реймса, по которой мчалась Инес Шово, вилась над пышными виноградниками Шампани. Сверкающий черный ситроен взметал клубы пыли, а ветер яростно трепал каштановые волосы Инес. Стоял май, и лозы уже пробуждались, почки, как крошечные кулачки, тянулись к солнцу. Через несколько недель виноградники зацветут, и к сентябрю грозди – бледно-зеленого «шардоне», чернильного «пино-менье», подернутого сизым налетом «пино-нуар» – нальются и созреют.
Но увидит ли это Инес? А остальные? Она поежилась, тормозя на повороте к дому. Двигатель возмущенно зарычал. Мишель наверняка попрекнет ее, что опять она ездит слишком быстро, слишком опрометчиво, – сам он всегда такой осторожный.
Они поженились в прошлом июне, и с того момента Инес не могла вспомнить ни дня, когда бы Мишель ее в чем-нибудь мягко не упрекнул. Я, – говорил он, – просто присматриваю за тобой, Инес. Это то, что должен делать муж. В последнее время Мишеля все больше тревожили немцы, которые засели прямо за линией Мажино – сплошной цепью укреплений, выстроенной вдоль границы для защиты Франции от хаоса, охватившего остальную Европу. Мы, заставшие Великую войну, понимаем, что немцы – это серьезно, – повторял он каждый день, хотя ему было всего четыре, когда отгремели последние бои и немцы оставили департамент Марну, успев сровнять с землей большую часть города Реймс.
Инес, которая была моложе Мишеля на шесть лет, в 1918 году еще не родилась. Но отец много говорил о войне, особенно выпив, и при этом стучал кулаком по столу, так что Инес опасливо отходила в сторону.
Бошам верить нельзя! Никогда! – Инес до сих пор слышала его низкий, хрипловатый голос, хотя отец умер много лет назад. – Они прикидываются друзьями Франции, но верить им могут только дураки.
Нет, дурой Инес не была. И теперь сообщит такую весть, которая переменит все. Ненадолго ее охватило легкое торжество, но, едва въехав в Виль-Домманж, она устыдилась своей мелочности: молчаливо возвышающаяся над деревней мрачная семисотлетняя часовня Сен-Лиэ, казалось, глядела с упреком. Ведь речь не о том, кто прав, а кто нет, – о войне. О смерти. О крови молодых парней, уже пропитавшей собой землю в лесах на северо-востоке. Обо всем, что предсказывал ее муж.
Инес проехала через ворота, резко затормозила перед двухэтажным каменным шато, выскочила из машины и помчалась к двери, ведущей в обширную сеть подземных погребов.
– Мишель! – закричала она, сбегая вниз по каменной лестнице. Сырой прохладный воздух плеснул ей в лицо, как вода из ведра. – Мишель! – Ее голос эхом отозвался в запутанном лабиринте коридоров, которые три четверти века назад проложил в меловой толще эксцентричный прадед ее мужа. Вдоль каждого лежали на боку тысячи бутылок шампанского, ожидая часа, когда бесчисленные пузырьки устремятся наверх.
– Инес? – откликнулся откуда-то из глубины встревоженный голос Мишеля. Послышались шаги, и из-за угла появился Мишель, а за ним Тео Лоран, chef de cave, главный виноде
ЛитРес