Глава 1

Энджи проснулась от заливистого злобного лая Жужу. Открыв глаза, она увидела застывшего на пороге огромного чёрного пса. Встав между нею и пришлым чужаком, её маленькая собачка, сотрясаясь от ярости, была готова насмерть защищать свою хозяйку.

Девушка с испугом смотрела на нежданного гостя. Зная толк в собаках, определить породу этого представителя псовых она не могла. Мелькнула мысль, что это волк, но эту версию тоже пришлось отмести, возможно, потому, что представители этого вида ассоциировались у неё исключительно с серым окрасом. А этот пёс был откровенно чёрным, без всяких намёков на варианты.

Явной агрессии он не проявлял, но несмотря на внешнее спокойствие весь его облик внушал страх. Энджи кожей чувствовала исходящую от него опасность.

– Пошёл вон! – крикнула она и бросила в пса журнал, который листала перед сном.

Любая собака обязательно отреагировала бы на летящий в неё предмет, если не бегством, то хотя бы прыжком в сторону. Но этот даже уши не прижал к голове. Спокойно посмотрел на упавший рядом журнал и снова уставился на неё.

«Какая странная собака, – подумала Энджи, – у неё железобетонная психика. Мне бы такую».

Жужу, стоя на краю лежанки, всё ещё продолжала истерично лаять. Голос малышки уже утратил привычную звонкость, став хриплым. Чёрный пёс довольно флегматично наблюдал за прыжками маленькой собачки, похожей то ли на кошку, то ли на крысу, и, судя по всему, не воспринимал её ярость всерьёз. Это было и понятно, ведь по размерам он превышал смелую, но миниатюрную Жужу в десяток раз. Наконец, он презрительно фыркнул и исчез в ночи.

– Детка! – окликнула собачку Энджи. – Он ушёл, иди ко мне.

Всё ещё дрожа от злости, та, поскуливая, посеменила к хозяйке. Лизнув девушку в нос, она не залезла как обычно под одеяло, а легла на краю кровати. Жужу явно не доверяла этому псу и разместилась так, чтобы видеть входную дверь, Энджи вздохнула и растянулась на постели. Она попыталась найти более удобное положение для сна, но на такой лежанке это было сделать невозможно.

«Кто бы мне месяц назад сказал, что я буду спать на матрасе набитом сеном, никогда бы не поверила», – ворчливо думала девушка, ворочаясь с бока на бок.

От этого жёсткого ложа всё тело болело, а вчера, переодеваясь, она обнаружила на бедре огромный синяк, и всё из-за этого клочковатого матраса.

«Когда же мы, наконец, отсюда уедем, – томилась Энджи, – я хочу выспаться на нормальной кровати с постельным бельём. В конце концов, я хочу принять душ, а не мыться частями под этим древним рукомойником!»

Она с отвращением посмотрела на висящий около входа железный сосуд для умывания. Когда-то он был, вероятно, синим, но сейчас из-за безобразных ржавых подтёков его цвет не имел названия.

«Это же Средний век какой-то, не думала, что где-то ещё люди живут в таких условиях!»

Энджи кинула взгляд на материнскую постель, но та была пуста. Судя по кромешной тьме за окном, сейчас была глубокая ночь. Только полная луна сумрачно выглядывала из-под нависших туч. Девушку не сильно взволновало отсутствие матери в такое время суток, ведь эти странные ночные отлучки стали здесь обычным делом.

В первый раз, когда проснувшись ночью Энджи увидела рядом пустую койку, она спокойно ждала мать минут пятнадцать. По её расчётам этого времени с лихвой должно хватить на справление любых физиологических потребностей, которые могут ночью поднять человека с постели. Но мать не возвращалась. Энджи вышла на крыльцо, но и во дворе ту не обнаружила.

«Может, они опять секретничают?» – подумала она.

Стучаться ночью в комнату к «ведьме», как называла про себя хозяйку дома Энджи, у неё не было никакого желания. Поэтому спустившись по ступенькам, она обошла вокруг, чтобы заглянуть в окно старухи и удостовериться, что мать там. Но из-за плотных занавесок не пробивалось ни одного луча света. Значит старуха или спит или куда-то ушла. Но куда тут можно ночью пойти? Глухой лес обступил стеной крошечный домик бабки Прасковьи и на ближайшие несколько километров не было ни одной живой души.

Энджи стало страшно. Мать исчезла, а она осталась одна в этом забытом богом и людьми жутковат