Негеройский попаданец. Полиция нравов

Михаил Тихонов

Улыбка суккубы #1

Нельзя пить с незнакомками в парке… Даже если ты студент, и вообще, играют гормоны. Незнакомая девушка может оказаться суккубой, с хроническим алкоголизмом. Затащит к себе домой, а потом возьмет и переселит твой разум в чужое тело.

Стоп, плевать на тело? Где это я?

Какие-то вампиры, горгулии, маги. Девушки… Вот, девушки, это хорошо. Правда, есть нюанс – вообще-то, я стажер в полиции нравов и должен следить за соблюдением строгих правил приличий в обществе, а не наоборот… В восемнадцать-то неполных лет.

Михаил Тихонов

Негеройский попаданец

Пролог

– Гертруда! Гертруда! – Рев, назвать это криком нет никакой возможности, отражаясь от стен, прокатился по всему дому, заставляя дребезжать стекла в огромных окнах гостиной. – Гертруда!

На втором этаже, услышав голос отца, Гертруда, пытаясь вспомнить, что вчера вечером было и в чем она успела провиниться, вскакивает с кровати, озираясь в поисках чего-нибудь, чем можно прикрыть наготу своего идеального тела.

– Гертруда! Ты где там застряла! А ну бегом сюда! – В голосе отца, одного из высших демонов Рагола, уже прямо слышаться все казни египетские одновременно.

Медлить было больше нельзя. Еще немного, и отец решит сам подняться наверх, что точно будет означать для Гертруды серьезные неприятности. Ну, как серьезные… Отправит совращать этих самовлюбленных ангелов, которые кроме своего обожаемого бога, ни на кого и не смотрят. Уж Гертруда, помнится, как-то пыталась это сделать… Но какой там… Ничего этим херудримам и херовимам не надо. И вообще, порой кажется, что они бесполые. Или того… Неправильной сексуальной ориентации.

Второй раз получать такой удар по самолюбию, молодой суккубе, всего-то третью сотню лет разменяла, даже еще не вошла в юность, можно сказать, очень не хочется. Да и потом, все подружки будут пальцами тыкать… Ну его…

И где этот чертов халат? Девушка застыла посреди комнаты, запустив руку в перепутанные после сна волосы, пытаясь почесать небольшой аккуратный рожок высотой в пару сантиметров, торчащий с правой стороны от макушки.

В огромном доме вдруг становится подозрительно тихо. Любимый папочка больше не кричит, и это, очень и очень плохо.

Гертруда сокрушенно осмотрела свою комнату, больше похожую на поле битвы, чем на спальню взрослой и самостоятельной девушки. Искать в завалах из бутылок, разбросанных одеял, подушек и сломанной… Сломанный?!?! Мебели, одежду, задача так себе…

И главное, попытка вспомнить, что вчера вечером было, отдается только сильной болью в голове. Похоже, отдых удался. И, судя по всему, отец о вчерашнем отрыве Гертруды откуда-то узнал. Самой бы еще узнать, чего она натворила.

Стук в дверь, чуть не выломавший тяжелые, из настоящего красного дерева створки, отдавшись эхом в мозгу, заставляет девушку подхватить ближайшее одеяло, и быстро накрутить его вокруг своего прекрасного, подтянутого тела.

– Доча, ты что, оглохла? – Под напором отца, металлический засов, с щелчком отлетает в сторону, впуская того в разгромленную комнату. – Мда… – Переступать через порог, родитель не решился, поморщившись от запаха перегара, вперемешку с дорогущим, даже по меркам высшего демона, занимающего должность помощника префекта, парфюмом, мог сбить с ног любого. – И как ты еще не задохнулась тут… – В его голосе послышалось осуждение, и капелька сочувствия.

Видимо оценил залежи тары из-под алкоголя. Тут не то что молоденькой суккубе упиться, а роту боевых големов с ног долой собьет, если они все это выпьют. Да уж… Умеет дочь развлекаться, ничего не скажешь.

– Папочка, а ты чего? – Гертруда, успевшая в последний момент вернуться в кровать, сейчас, изображая на лице вселенские муки, осторожно выглянула из-под одеяла. Раз уж не успела прибежать, когда отец звал, лучше изобразить, что спала.

В принципе, за пьянку, ей ничего не будет. Как никак, уже совершеннолетняя, хоть и продолжает жить в доме отца. Лекции, конечно, не избежать, но это потом. За что она обожала своего отца, так это за то, что он никогда не полоскал мозг с похмелья. Все же, отец хоть и бывал строг, но в своей единс