Шабашка вахтовым методом

Олег Татаренко

Как правило, за работу вахтовым методом хорошо платят, а за шабашку – тем более. Но шестьдесят рублей в месяц? Без доступа к интернету и мобильным операторам? Неужели найдутся желающие?

Олег Татаренко

Шабашка вахтовым методом

Глава 1

В деревне Гадюкино вторую неделю шли дожди. Дороги раскисли, дураки пригорюнились. Ещё тридцать пять лет назад местечку Гадюкино было присвоено гордое имя города, но так и не прижилось. Особенно часто Гадюкино называли деревней гордые жители областного центра. Конечно, там были прекрасные асфальтированные дороги, тротуары, уложенные плиткой, а самое главное – место, куда жители областного центра могли приехать по асфальтированным дорогам или прийти по тротуарной плитке пешком. Место это гордо именовалось Областным Драматическим Театром. Именно из трёх слов и именно с большой буквы.

С дорогами и мощёными плиткой тротуарами в Гадюкино дело обстояло неважно и печально, однако не менее гордые гадюкинцы придумали как утереть нос жителям областного центра.

Заброшенный городской (деревенский, если кому-то так привычнее) клуб был отремонтирован и покрашен энтузиастами на спонсорские деньги и гордо именовался теперь городским драматическим театром. С большой буквы писать не разрешили сверху, чтобы гадюкинцы не сильно там о себе думали. Однако гадюкинцы от этого не унывали, ведь в отличии от областного центра, они могли гордиться и своей древней историей. Согласно преданиям, именно в этом месте одна очень великая и знаменитая особа, направляясь из Петербурга в Крым, решила выйти из кареты по малой нужде. Особа вышла, вступила явно не в партию и высказалась по этому поводу.

Злые языки из областного центра ехидно утверждали, что, высказываясь, высокая особа вместо слова «гадость» произнесла совсем другое и непечатное слово. Но мы-то с вами знаем, что уровень тогдашней культуры был значительно выше теперешней, и что непечатные слова тогда ни только не писали на заборах, но и не произносили вслух, даже попав в неприятную ситуацию, а уж о высокой особе и вовсе говорить не приходится! Злые языки, они и есть злые языки.

Как бы там не было, но красную ленточку на открытии театра перерезали, спонсор от частной вермишельно-макаронной фабрики высказался кратко и лаконично:

– Как я понял, на это учреждение мне необходимо было отвалить бабло в рамках программы по моей антимонополии. Теперь мы вместе будем вешать вам лапшу… Да. Но если я увижу вашу лапшу на прилавках моего города, то открою цех по производству пельменей из вашего мяса. А пока хрен с вами!

Всё вышесказанное было скрупулезно задокументировано громадным чёрным котом в пенсне, который невесть откуда взялся прямо у входа в театр. Он часто плевал на карандаш, старательно выводил неизвестно что в своём блокноте и задавал замысловатые вопросы.

Кота пытались прогнать, но тот заявил, что он уполномочен, что свободу прессы никто не отменял. На него плюнули и продолжили церемонию открытия. Затем ещё плюнули на всякий случай через левое плечо три раза, проходя в театр, так как кот начал прохаживаться взад и вперёд, проявляя явное недовольство затянувшейся церемонией открытия театра.

Уже в театре на кота топали ногами, всячески брыськали и говорили что котам тут нельзя и вообще с животными в театр не положено. Кот нагло заявил, что например вот тот гражданин в зелёном пиджаке, пока жена отлучилась в уборную, назвал свою секретаршу кисонькой и пообещал ей билеты в первый ряд на все премьеры театра. Ему с кисонькой можно, а коту нет?

Гражданин от смущения покраснел, стал всем объяснять, что ничего такого он не говорил, что разве можно верить котам, но пощёчину от жены все-таки получил. И получил заслуженно, ведь где это видано, чтобы коты, особенно чёрные врали?

Кот оскорбился и наконец исчез, оставив после себя аптекарский запах, вероятно валерьянки.

Тишину нарушило многозначительное покашливание, затем раздался щелчок пальцами, и театр мигом наполнился звоном бокалов.

От отдела культуры нашлось лицо, которое сразу же записало себя директором театра, пообещало, что продукция театра ни коим образом не попад