Искания Кельха
Павел Сергеевич Почикаев
Отряды наёмников спешат на северо-восток, где в скором времени должна состояться масштабная битва. Загадочный Король-Сорняк собирает под свои знамёна диких, алчных, неуправляемых убийц и мародёров, в числе которых оказывается опытный воин и юноша, прошлое которых туманно. Что ищут они под стенами осаждённого города и какие цели преследуют? К чему приведёт их встреча, рождённая случайностью в таверне для наёмников и искателей славы?
Павел Почикаев
Искания Кельха
В «Придорожной Канаве» было многолюдно. По всем владениям в беспокойные времена моталось много всякого сброда, и большое его количество направлялось на северо-восток, в таком случае путь их пролегал мимо «Канавы», что не могло не радовать хозяина таверны. На своём веку он успел насмотреться на людей всех сортов и на жизнь во всей крайностях, его совершенно не смущала пёстрая, дикая, опасная и иногда совершенно непредсказуемая публика, избирающая ночлегом его заведение или забредавшая сюда перекусить или переброситься отрывистой беседой, не снимая при этом руки с запрятанного кинжала. Для остального мира они могли быть отъявленными убийцами, насильниками, беглыми каторжникам, для него же внутри стен «Канавы» они были клиентам вне зависимости от ярлыков и клейм внешнего мира.
По левую сторону от плотно затворяющейся двери, обрамлённой полураспиленными брёвнами, с той стороны, где у неё были вделанные в стену кованые петли, располагалась вывеска. Её цепи давно успели проржаветь, деревянная табличка на протяжении множества лет была игрушкой в руках любой непогоды: дожди, ветры, острые градины успели оставить на ней свои метки, некогда вырезанные буквы утратили глубину, грани сменились плавными переходами, краска превратилась в цветную пыль, остатки которой ещё можно было разглядеть в трещинах. И тем не менее эта вывеска была прекрасно знакома путникам от Ибиири, что на севере, до лесистого Урлодакара на юге, о ней говорили идущие опасными перевалами Пирлоульских гор и боязливые обитатели города Фиерсатта, остерегающиеся смотреть на восток. А изображался на ней сапог, пробитый стрелой.
Странная эмблема имела определённое толкование, укоренившееся среди посетителей «Придорожной Канавы», хотя никто и не мог сказать с точностью правдиво ли оно или является предметом вымысла и чьей-то старой шутки. Возможно, хозяин таверны мог бы прояснить этот момент, но он предпочитал не открывать рта лишний раз, к тому же ему нравилось, когда о его заведении говорили, а подобные темы всегда вызывали интерес и желание по возможности самолично посмотреть на странную вывеску. Согласно завсегдатаям «Канавы» сапог, размещённый на вывеске, являлся данью уважения неизвестному лучнику, умудрившемуся перепиться до той степени, что выстрелил в собственную ногу.
Миновавшие вывеску и вошедшие внутрь обнаруживали вытянутое и довольно широкое помещение, заставленное столами и лавками, с отсветами солнечных лучей, косо проникающих через неправильные окошки, и приятным запахом готовящейся еды. Высоким посетителям приходится пригибать головы, чтобы не задевать за обработанные брёвна, составляющие каркас крыши. Потолка как такового нет, его цельную плоскость заменяет хитроумная конструкция из дерева, прочно вделанная в стены и служащая опорой для двух скатов крыши.
И да, в «Придорожной Канаве» было много посетителей. По большей части у всех них были угрюмые, уставшие лица; шершавые, покрытые мозолями руки и глаза, привыкшие к тусклому освещению и блеску отточенной стали. Одевались они по-разному: тут были и рубахи потрясающих расцветок, жилеты потасканные и украшенные затейливыми узорами, кожаные куртки и сыромятные доспехи, меховые накладки и броские пояса, иногда из угла можно было поймать отражение солнца от начищенного металлического наруча или островерхого шлема. Фасоны и формы разнились, но одежда каждого посетителя была пропитана пылью, что говорило о дорогах и странствиях, они носили длинные плащи и не было ни одного, при ком не наблюдалось оружия. Оно являлось обязательным атрибутом их ремесла, если это можно считать ремеслом, и без него у них не