Катастрофа. Я вернусь

Николай Иванович Липницкий

Уходя от зомби, Сашка был вынужден оставить Зойку в кладбищенском склепе, пообещав обязательно за ней вернуться. Вот, только обещать всегда легче, чем сделать. Парень и сам не ожидал, что простое, в принципе, предприятие: увести зомби за собой, оторваться от них и вернуться за девушкой, окажется таким непростым.

Николай Липницкий

Катастрофа. Я вернусь

Они бежали по извилистым улочкам Нахаловки, а по пятам следовали зомби. Те, первые, на которых они так внезапно наткнулись, давно остались где-то позади, конечно. Они так быстро бегать не умеют. Тупые и медлительные. Они, только, толпой могут загнать и задавить. Но живчики, которые, перескакивая с крыш на заборы и обратно, никак не отставали, по пути подтягивая, всё больше и больше, уродов. Эти, отъевшиеся на свежей человечинке, были опасными своим острым извращённым разумом и стремительностью, с которой они передвигались и атаковали свои жертвы. И, ещё, они умели подчинять группы тупых зомбаков и координировать их действия.

Заражённые лезли изо всех щелей, заполняя собой улочки и переулки, и приходилось постоянно петлять, то и дело, меняя направление движения. Хорошо, ещё, что Сашка снимал, когда-то, здесь времянку и, поэтому, хорошо ориентировался в этом районе. Парень, отдуваясь на бегу, ругал себя последними словами. И надо было ему отбиться от основной группы и пойти посмотреть на магазин «Охота, рыбалка», который он помнил во времена до катастрофы!

Магазин, сам по себе, конечно, был заманчивый. Если не разграбили его, то там много чего для общины хорошего взять можно. Река неподалёку, и так, кормит неплохо, а, если нормальными снастями затариться, то и, впрок, можно будет заготавливать. И, надо же, прямо на подходе – толпа зомби. Да, ещё, и два живчика вишенкой на торте. Зачем, спрашивается, Зойку с собой брал? Вот, сейчас, пыхтит рядом. Совсем, уже, выдохлась. С руки на руку бесполезный обрез перекладывает. Патроны у неё, уже, давно закончились, а выбросить оружие – слишком большое расточительство. Сам, бы, ушёл, уже, крышами. А с ней – никак. Прямо, гирей на ногах висит. Ни оторваться, ни сманеврировать нормально. И – не бросишь, ведь. Санька, скорее, сам зомбям в пасти прыгнет, чем, Зойку отдаст. Слишком, она ему дорога.

Зомби, неожиданно, вырулил из-за поворота, почти у самой ограды кладбища. Сашка заорал от неожиданности и выстрелил из пистолета прямо в эти выпученные белесые буркалы. Зойка испуганно отпрянула в сторону и ойкнула, приседая на одно колено.

– Что?! – крикнул Санёк, контролируя стволом пистолета пространство.

– Ногу подвернула, – в голосе девушки слышалось отчаяние.

– Идти сможешь?

– Попробую, – Зойка выпрямилась и попыталась наступить на больную ногу. – Ой! Нет, не могу.

Сашка оторвался от созерцания приближающейся толпы заражённых и посмотрел на залитое слезами лицо подруги. Похоже, она решила, что он её бросит.

– Не дождётесь! – крикнул парень, выстрелил в выскочившего на середину улицы живчика, подхватил Зойку на руки и бросился через дыру в заборе на кладбище.

Время растянулось, словно резиновая лента, а могильные кресты заплясали перед глазами. Сзади послышалось надсадное сипение и сдавленное мычание. Казалось, что сейчас пахнёт зомбячьим смрадом, и в затылок вонзятся гнилые зубы. Саня в отчаянии огляделся и увидел между могил серый куб склепа. Туда! Решётчатые ажурные ворота распахнулись, неожиданно, тихо, без скрипа, и парень, положив Зойку на бетонный пол, засыпанный пожухлыми листьями, тут же выскочил наружу.

– Я вернусь! – крикнул он и, огибая мраморную статую плачущей девы, выстрелил в залезающего на могильное надгробие живчика.

В принципе, мог бы и не стрелять. Всё равно, живчик был далеко. Только, патрон зря израсходовал. Но, отвлечь внимание зомби на себя было необходимо. Заражённые повелись и дружной толпой потянулись за парнем. Если бы не живчики, по кладбищу убегать было бы – сплошное удовольствие. Тупые зомбаки путались в оградках, тыкались в памятники и падали, спотыкаясь о могильные холмики. Вот, только, живчики не отставали. Саня выскочил на центральную аллею и,