Подросток Савенко, или Автопортрет бандита в отрочестве

Эдуард Вениаминович Лимонов

Харьковская трилогия #2

Вторая книга «харьковской трилогии» Эдуарда Лимонова – это дневник бунтаря и анархиста в юности. Эди-бэби бродит по Харькову со стихами в голове, томлением в сердце и бритвой в кармане. Скитаясь в поисках денег, он ведет за собой читателя по рабочим окраинам города своего детства, мечтая стать благородным разбойником. Но времена Робин Гудов прошли, их сменило время барыг и бандитов, противостоящих «козьему племени».

«Завтра будет день. А до этого он будет спать. А пока он будет спать, самая решительная часть его боли выйдет из него и останется только та боль, с которой ему придется жить».

Содержит нецензурную брань.

Эдуард Лимонов

Подросток Савенко, или Автопортрет бандита в отрочестве

© Эдуард Лимонов, 1983

© ООО «Альпина нон-фикшн», 2021

Часть первая

1

Эди-бэби пятнадцать лет. Он стоит с брезгливой физиономией, прислонившись спиной к стене дома, в котором помещается аптека, и ждет. Сегодня Седьмое ноября, в прохладный полдень мимо Эди дефилируют наряженные граждане, или козье племя, как он их называет. Козье племя по большей части идет уже с демонстрации. Парад войск Харьковского гарнизона на площади Дзержинского закончился, и началась демонстрация. Передовые и сплоченные массы пролетариев уже давно прошагали в колоннах, пересекая вымощенную пленными немцами самую большую в Европе, вторую в мире площадь. «Больше нашей площади Дзержинского только площадь Тянь-Ань-Мынь в Пекине» – эту первую заповедь харьковского патриотизма Эди-бэби хорошо знает.

Граждане, идущие в настоящее время мимо Эди-бэби, – это ленивые, плохо организованные, недостаточно охваченные общественной работой представители мелких предприятий: магазинчиков, ларьков, лавочек по ремонту – как бы подобие буржуазии. Они выползли из домов в праздничной одежде только сейчас, предварительно уже успев выпить пару-тройку рюмок водки и закусить праздничной едой. Эди-бэби знает, что обычно это салат оливье, колбаса и неизменные шпроты. Глава семьи напялил тяжелое пальто, и черный или темно-синий пиджак, и галстук, и новые туфли, которые причиняют ему невероятную боль при каждом шаге. Нарядные дети, одетые под взрослых в большие нелепые костюмы, жрут неизменное мороженое, и каждый волокет за собой по нескольку шаров на нитках. Время от времени надувные шары лопаются со страшным пистолетным грохотом, всякий раз неожиданно. Платье супруги и ее пальто наверняка воняют невыдохшимся нафталином – они берегут свои вещи. Эди-бэби морщится.

Эди-бэби не такой, как они. Потому он и стоит тут в рваных и мятых польских вельветовых брюках и желтой куртке с капюшоном, стоит этаким Гамлетом Салтовского поселка и сплевывает независимо. Эди-бэби думает, что ебал он их всех. И еще он размышляет тоскливо над тем, где же ему достать денег.

Ему нужно 250 рублей. И достать их он должен завтра к вечеру. Если он не достанет денег… Эди-бэби предпочитает об этом не думать. Эди-бэби обещал Светке взять ее к Сашке Плотникову. Это самая клевая компания в поселке. Попасть к ним – большая честь. Эди-бэби удостаивается этой чести уже второй раз. Но на этот раз родители взбеленились, последний визит капитана Зильбермана произвел на них большое впечатление. Не дали денег.

Эди-бэби презрительно усмехается, вспоминая свой арест. Зильберман явился с двумя милиционерами в шесть часов утра, разбудил его, спавшего на веранде в спальном мешке – подарок семьи Шепельских, и, сунув ему под нос желтую бумажку, произнес: «Гражданин Савенко, вы арестованы!»

Зильберман чокнутый, он любит произвести впечатление. Он, очевидно, представляет себе, что он комиссар Мегрэ, недаром он вечно одет в идиотское кожаное пальто до пят и курит трубку. Эди-бэби фыркает, вспоминая комическую миниатюрную фигуру капитана Зильбермана. Чарли Чаплин, а не комиссар Мегрэ – вот он кто.

Заведующий отделом по делам несовершеннолетних 15-го отделения милиции капитан Зильберман – недоразумение. Начать с того, что он еврей. Милиционер-еврей звучит как анекдот. Смешнее этого может быть только еврей-дворник.

А в тот раз