Легенды Сэнгоку. Пёс

Дмитрий Тацуро

Япония, середина 16-го века, период сэнгоку-дзидай. Войны не утихают по всей Хиномото и на этот раз события разворачиваются в провинции Овари, где юноша по имени Инучиё, вопреки желанию родителей, хочет поступить на службу к местному даймё. Да только этот правитель, обладает весьма дурной репутацией и слывёт самым настоящим дураком.

Дмитрий Тацуро

Легенды Сэнгоку. Пёс

Пролог

Вокруг кипел бой, кричали люди, топали копыта лошадей. Он отчётливо это слышал, но двинуться не мог. Не потому, что не хотел – действительно не мог. Всё тело болело, будто по нему прошло стадо быков. Хотя, сокрушительный удар канабо по корпусу, вполне можно было сравнить со стадом. Он ни мог пошевелить ни рукой, ни ногой, каждое движение отдавало страшной болью в левом боку и груди. Не иначе, рёбра были сломаны. Правая нога по-прежнему сочилась кровью и неприятно согревала. В скуле, под правым глазом, до сих пор торчал наконечник стрелы, пригвоздив маску-мэмпо к окровавленному лицу. Он не мог не закричать, не поморщится, не даже позвать на помощь – жгучая сталь сковывала любые порывы. А ведь по началу, в горячке боя, он её даже не замечал. Как всё хорошо начиналось; победы, пирушки, женщины, веселье – всё это оказалось зря. А ведь он просто хотел отличиться, заработать похвалу господина, прославиться и получить достойную его подвигов награду. Как жаль, что одна лишь ошибка, совершённая глупость, перечеркнула всю его карьеру. Не может быть, чтобы человек, не достигший даже двадцати лет, вот так-вот должен закончить свою жизнь, в грязной канаве посреди точно таких же неудачников.

Он попытался открыть левый глаз, ещё не настолько залипший кровью и это оказалось единственное движение, которое позволяло сделать его тело. Да только, толку от этого было мало. Голову не повернуть, не оглядеться. Перед взором, лишь макушки деревьев да полуденное, пасмурное небо, так настойчиво говорящее о печали поражения.

Лишь не желание умирать, с подвигло его на решение подняться полностью. Тело будто пронзило острыми клинками, холодными и обоюдоострыми. Попытка не удалась, и он закричал так громко, как только смог, но и это оказалось настолько болезненным, с чувством, будто наконечник стрелы проталкивают в голову всё глубже и очень медленно.

А вот и он. Появился. Тот самый, что отправил погибающего юношу на дно канавы. Широкий, бородатый, с пронизывающим смертоносным взглядом и страшной палицей-канабо в руках.

– Жив ещё?! – то ли спросил, то ли удивился бородач. – Похвально! Но, к сожалению, для тебя, ненадолго!

Здоровяк с канабо, как ни в чём, не бывало, спокойно спустился к лежащему внизу. Он хромал. Юноша, смог задеть его копьём во время поединка. Не серьёзно, но всё же смог. Он непременно ранил бы его ещё раз, если бы не подоспевшая подмога. Одно плохо, – раненный и обездвиженный, в данный момент, ничем не сможет ответить этому бородатому здоровяку.

– Больно тебе? Верю, что больно. Жаль, что так получилось, мы ведь могли и подружиться. Из уважения к тебе, я прерву твои страдания быстро. – бородач откинул палицу и вынув из-за оби танто, начал склоняться над поверженным.

«Вот и всё! – подумал раненый юноша, смотря, как смерть уже подступает всё ближе и ближе. – Я обещал, что достигну небывалых высот, но дослужился лишь до командира пехоты. Я обещал, что женюсь на тебе, но даже не смог с тобой увидеться. Прости меня, Мацу! Я много чего обещал, но так ничего и не выполнил!»

Послышался частый и громкий стук копыт о землю. Бородач выпрямился и оглянулся. Это было последнее, что он успел сделать. Тонкая полоска стали, молнией блеснула над его головой, брызнула кровь, и бородач упал на землю, совсем недалеко от своей, казалось бы, жертвы.

– Держись Тошиие! Помощь уже здесь! – это кричал он, господин, своим громким, красивым голосом, который нельзя спутать ни с чем. – Не умирай Псина, я приказываю!

«Да, Псина! Только этого имени я и заслужил. Но верно ли я услышал, – господин, впервые назвал меня по имени? А может ещё рано умирать? Может это только начало пути?» – юноша больше не смог удерживать себя в сознании и провалился в