Спи, моя радость. Часть 2. Ночь

Вероника Карпенко

И пускай между вами зияет дыра, глубиной в двадцать лет. И в другой, параллельной реальности, он сгодится тебе в отцы. Разве это так важно? Если только с ним рядом ты способна дышать полной грудью. Соня была влюблена. Она жила одним днём! Точнее, вечером. Но этот короткий вечер… Пожалуй, он стоил всех прожитых порознь дней.

Он признается ей в любви, но слов окажется мало. И очередная глупость едва не станет последней…

Содержит нецензурную брань.

Вероника Карпенко

Спи, моя радость. Часть 2. Ночь

Часть 2. Ночь

Глава 1

– А кто это? – поинтересовалась Соня.

– Тебе их имена ни о чем не расскажут, – ответил Никита.

Он сидел на корточках над своим «диджейским пультом».

Повторяя взглядом очертания голой спины, она испытала острое желание обнять его. Подойти сзади и прижаться грудь. Голой грудью! Учитывая, что по дому она разгуливала топлес.

Комнату наполнили звуки. «Сегодня рок», – подумала Соня.

– Когда они собирали стадионы, ты еще пешком под стол ходила, – с гордостью пояснил Никита. Как будто бы речь шла о нём!

– Начинается игра в догонялки, – манерно протянула она.

Гитарное соло, вступив, поглотило весь фоновый шум. И Никита, нацеленный в сторону кухни, вдруг эффектно обернулся. Убедившись, что она видит, он схватил воображаемую гитару и… ударил по струнам.

«Ну, и кто из нас старше?», – с улыбкой подумала Соня.

Пришёл черёд барабанов! И она, взяв в руки невидимые палочки, поспешила ему подыграть. Барабанщик оказался не промах. И ей пришлось долго импровизировать…

– Неплохо! – похвалил Никита.

– Наверное, в прошлой жизни я была бродячим музыкантом, – предположила Соня, наблюдая, как он орудует штопором.

– В прошлой жизни ты была стрекозой!

Пробка сдалась и с громким шлепком покинула узкое горлышко. Он ловко поддел пальцами два бокала.

– Которая пела-пела и допелась? – уточнила она.

Он приземлил свою ношу прямо на пол рядом с кроватью. И сел по-турецки:

– Просто ей не повезло!

Кончик алой струи прикоснулся стеклянного дна. Бутылка опустела на треть.

– И не говори! Муравей, конечно, козлина! – фыркнула Соня.

Никита рассмеялся. С ней он редко грустил! И даже стараясь казаться серьезным, все равно улыбался. Глазами.

Где-то там, за пределами этой квартиры продолжалась привычная жизнь. У неё – отчий дом и художка. У него – чувство долга и чувство вины! Что конкретно и перед кем, Соня не выясняла. Боясь потревожить заснувшее «лихо». Каждый день – как последний, каждый новый – как новая жизнь…

В тот же вечер, еще не успев надеть трусики, она твердо решила расставить все «точки».

– Никита, – начала Соня, размышляя, стоит ли называть отчество, – Я хочу, чтоб вы знали. Вы ничего мне не должны! Я сама так решила. И ничего от вас не потребую.

– Деловой подход, – он отбросил перепачканную спермой салфетку, поднял с пола кружевную вещицу и подошёл.

Соня, стесняясь, прикрыла ладонью лобок. Стоять перед ним полуголой теперь было стыдно! Невзирая на то, что он только что видел и трогал там… всё.

Она опустила глаза. Не утративший силу член все еще оставался заметным. Даже сквозь тонкие брюки.

«Он был во мне», – от этой мысли колени дрожали.

– Так держать! – одобрительно хмыкнул Никита.

Она изогнулась в попытке вернуть свои трусики. Он вовремя вскинул руку, дразня! Кусочек интимного кружева остался болтаться на указательном пальце. Но даже подпрыгни она, не смогла бы достать!

– То есть, ты меня использовала? – переиначил он.

– Я просто хотела…, – она замолчала, подбирая слова. – Чтобы вы стали первым.

– Серьезно? – он насмешливо покачал головой. – Не могла найти кого помоложе?

Ну вот, опять! Ему бы радоваться, а он стыдит её, как первоклассницу.

– Не бойтесь, мне есть 18. Тюрьма вам не грозит! – сказала она с гордым видом.

Он запрокинул голову, адресуя потолку тяжкий вздох. Улучив момент, Соня выхватила обновку. Наспех упаковала ягодицы, расправила кружевную резинку.

– Вы могли бы принять душ и отвезти меня, – предложила она.

Никита коварно улыбнулся.

– У меня есть идея получше! – сказав это, он подхватил её, и взвалил на плечо.

От неожиданности Сон