Хамелеон и бабочка

Татьяна Александровна Грачева

Максим очарователен, изворотлив и фантастически удачлив. Он прирожденный лицедей и талантливый актер, чья сцена – сама жизнь. Он станет для вас кем угодно: верным другом, искусным любовником или просто приятным собеседником. Да, он излишне самоуверен, порой бесцеремонен до грубости, но он может себе это позволить, ведь именно ему по силам изменить будущее. Ваше будущее.

Татьяна Грачева

Хамелеон и бабочка

1 глава. Открытка «Кофейня»

Бабочка перелетела с подоконника на край тарелки. Сложив крылья, притворилась частью рисунка на стене и успешно вписалась в лазурный орнамент гжельской росписи на плитке. Максим наблюдал за ультрамариновой гостьей уже несколько минут, замерев и стараясь не шуметь, чтобы её не спугнуть. Такую расцветку ему ещё не приходилось встречать – бабочка была ярко-голубая, с тёмной каймой по краям трепещущих крылышек.

Украсив карамельным соусом хрустящую корочку вишнёвого штруделя, Максим добавил пару листиков мяты на шарик пломбира и отошёл на шаг, чтобы полюбоваться кулинарной композицией. Видимо, бабочка, разбуженная апрельским солнцем, прилетела на запахи кондитерской. На эти ароматы замечательно приманивались не только насекомые, но и посетители заведения «Рогалик и булочка».

Даже сейчас зал не пустовал, хотя время обеда прошло, и оголодавшие работники ближайших организаций и магазинов уже успели усмирить аппетит.

Бабочка почувствовала дуновение ветра из распахнутого окна и, вздрогнув, перелетела с тарелки на яркую открытку. Взгляд Максима переместился вслед за ней. Открытка была почтовой и обладала всеми соответствующими признаками: по периметру её украшали характерные потёртости, верхний правый угол занимала простенькая марка. Только на месте адреса отправителя значилось то место, где Максиму следовало оказаться ровно через сорок две минуты. Ещё утром он изучил изображение на лицевой стороне. Кофейню, запечатленную на фото, он хорошо знал, несколько раз заглядывал туда и даже пробовал их выпечку, мысленно поставив повару три с плюсом и взяв на заметку оформление окон. Через день и в его кондитерской появились уютные гирлянды с крупными стеклянными лампочками.

Ни поздравления, ни другого романтичного послания на открытке не наблюдалось. Кривые строчки уходили вниз и намекали на заниженную самооценку отправителя. Может, он сильно торопился, а то и писал на весу. Почерк был неразборчивый, острые верхушки букв ощетинились, словно расчёска, кололись и выглядели кусачими. Максим хмыкнул: он быстро привык распознавать эти каракули, но когда-то они казались посланием от истинного врача с многолетним опытом шифрования рецептов.

Максим убрал брикет мороженого в холодильник и стянул с шеи белый фартук. В голове рассеянно бродили мысли, чуть бледные, нечёткие, смазанные музыкой и разбавленные голосами, доносящимися из-за двери. Он давно снял с себя обязанности повара, использовал кондитерскую как свою собственную, оснащённую по последнему слову техники кухню. Иногда ему хотелось заняться творчеством или опробовать новое необычное блюдо, а ещё готовка успокаивала нервы. Собственного кабинета у него не было, под необходимое личное пространство он переоборудовал часть общей кухни. Стол у окна по умолчанию считался его «островом», никто никогда его не занимал. Не так давно Максим решился на сожительство и ещё не свыкся с постоянным присутствием девушки на своей территории, периодически сбегал в кондитерскую подышать ванилиновой свободой.

Максим неосознанно искал взглядом бабочку. Осиротевшая без живого украшения открытка вызывала покалывание в подушечках пальцев и томление где-то за диафрагмой. Чем меньше времени оставалось до «часа икс», тем сильнее становился этот странный зуд. Максим не просто к нему привык, он им наслаждался. Это приятное ощущение больше всего напоминало физическое возбуждение, пик восторга в самой высокой точке взлетающих качелей, первую стадию опьянения… и всё это одновременно. Острое, щекочущее, давно ставшее личным наркотиком и, к счастью, всегда повторяющееся.

Потянувшись за полотенцем, Максим не заметил бабочку и случайно при