Реквизит

Недружелюбная

Я хотела стать актрисой, а стала реквизитом. Моя сцена – это дом состоятельной семьи, где меня обожают, ждут каждый день и не хотят отпускать. Они не знают, что я лишь играю роль любящей девушки для Влада – неизлечимо больного парня, прикованного к инвалидной коляске. Что ещё мне оставалось делать, когда я проехала через половину страны, но на кастинге в театре услышала «нет»? Только принять предложение Эрика и скрасить последние месяцы жизни его брата. Влад полюбил меня, как только может любить искренний наивный парень. А вслед за ним и Эрик. И, к нашему общему сожалению, это взаимно.

Недружелюбная

Реквизит

Пролог

Весь его мир рушится. Я вижу это по его глазам и мимике, если резковатые и хаотичные движения мышц лица парня можно так назвать. Вижу, что больше всего на свете он желает развернуться и покинуть коридор, поэтому его худые пальцы, напоминающие сухие ветки погибающего дерева, жмут на одну из кнопок, вмонтированных в ручку коляски. Влад верил в легенду о том, что у меня проблемы со зрением, но отговорка, что именно из-за этого я перепутала двух братьев и сорвалась на поцелуй, станет издёвкой. Я ходила по дому его семьи и специально натыкалась на углы и вещи, чтобы мне верили, но всему есть предел.

Сейчас меня пугают две вещи.

Первая: хладнокровие, с которым Эрик отпускает мои руки и слегка отталкивает меня. Вторая: мучения самого влада, ведь я чувствую их так, словно мучаюсь сама. Я готова была назвать его самым лучшим другом во Вселенной, но увы, это максимальное из того, на что он мог рассчитывать. Влад же отвёл мне в своей жизни более серьёзную роль, и я с треском её провалила.

Коляска начинает разворачиваться. Влад издаёт страшный звук, похожий на завывание привязанной к дереву в глухом лесу собаки, и от этого у меня сжимается сердце.

– Влад! – я испуганно произношу его имя, словно он появился там, где не должен был появляться. Но на самом деле это я здесь гостья, и уж если кому-то придётся отсюда уйти, то именно мне.

– Осторожнее! – Эрик бросается к брату, так как тот уже едет в сторону лестницы на первый этаж, и не похоже, что он собирается использовать подъёмник. Такое усердие проявляют люди, несущиеся в пропасть.

На лестнице раздается грохот. Если бы мать братьев была дома, она бы рванула туда, чтобы увидеть, что произошло. Мои же ноги как будто замурованы в бетон, я боюсь приближаться к лестнице, потому что чувствую: мне откроется ужасная картина. С трудом заставляю себя сделать первый шаг, после чего включается автопилот, и вот я уже шагаю в ту сторону, откуда доносится испуганный голос Эрика.

1

Наступила полночь. Я сижу на скамейке в каком-то сквере и смотрю на сталинскую высотку: она кажется такой величественной в темноте, словно мазок золотой краски по зеленовато-чёрному небесному холсту. Какой же дурой нужно быть, чтобы мечтать снимать там квартиру! А ведь я действительно думала, что рано или поздно буду жить именно там. По утрам стоять у окна с чашечкой травяного чая и смотреть, как тысячи автомобилей заполняют собой витиеватые ходы московского лабиринта. После этого брать со столика телефон и просматривать десятки звонков от знаменитостей, желающих со мной поработать. Я бы воспринимала их просто как соседей или же коллег, с которыми можно вместе пообедать или пройтись по магазинам. Кстати, в мечтах шопинг надоел бы мне, потому что для актрисы он становится рутиной, а не развлечением.

Дура, я же говорю.

Только сейчас я понимаю, что сама себе нарисовала сказку, в которую было очень удобно верить. Ведь это действительно звучит трогательно: талантливая девочка из провинциального городка приезжает в столицу, затмевает своими способностями всех конкуренток, получает главную роль и сразу идёт на сайт с объявлениями, чтобы снять дорогущее жильё. Потому что гонорар актрисы в этом театре таков, что в комфорте можно себе не отказывать.

В жюри было четыре человека. Режиссёр Савельев-Крамин в смешной шапочке, которую натянул почти до бровей, сидел справа и буравил меня таким грозным и не внушающим оптимизма взглядом, что во мне сразу пошатнулась уверенность. Теперь я по