Не буди лихо

Николай Николаевич Самойлов

Мопассан, Цвейг и Дюма были бы в восторге. История захватывающая, читатель не угадает ни поворотов сюжета, ни финал. Скромным барышням из института благородных девиц читать не рекомендуется, будут краснеть от смущения. Новелла о любви, измене, ревности, об ошибках прошлого и стремлении их исправить. Главный герой, после аварии, в которой погибла его жена, остаётся жив и узнаёт, что жена ему изменяла. Начинает проверять, правда ли это. Происходит рождение нового человека, с новыми взглядами на жизнь. Он приходит к выводу, что женщины и мужчины имеют равные права на любовь, желания и секс. Изумительно красивые пейзажи не уступают по яркости картинам импрессионистов. Правда о Ельцинских девяностых. Вряд ли найдётся подобное в современной литературе. Книга для литературных гурманов, романтиков и любителей приключений.

Николай Самойлов

Не буди лихо

Больница

Чёрное безмолвие небытия озарила ослепительно белая, как вспышка  короткого замыкания, мысль:

«Зачем меня оживили, там было так хорошо!»

Мысль просияла и погасла. Но  мозг ожил, сознание вернулось ко мне. Я открыл глаза и увидел белый потолок и белые стены,  незнакомой мне комнаты. Она пугала стерильной белизной стен и тишиной. Вдруг, я забыл, что меня оживили  и запаниковал:

«Где я? Что со мной? Почему лежу голый? Что за щупальца тянутся ко мне?»  – разволновавшись, я начал судорожно ощупывать себя, когда коснулся трубок – щупалец,  они, закачались, стеклянным звоном спугнув  тишину таинственной комнаты. Ко мне подбежала девушка в белом халате. Я услышал её  взволнованный крик:

– Не шевелитесь, вам нельзя двигаться, – сказала девушка и стала привязывать мои руки и ноги к кровати.

– Что вы делаете? Отпустите меня, я хочу в туалет!

– Лежите, утка под вами, не стесняйтесь.

Привязав меня к кровати, сестра  торопливо вышла из комнаты.

Через несколько минут в комнату вбежал врач  – невысокий, худой  мужчина лет сорока.

– Ну, что  ожил? – склонившись надо мной, спросил он. – Мы уже потеряли надежду увидеть тебя живым. Ты помнишь, какое сегодня число?

– Семнадцатое, – не задумываясь, ответил я.

– Семнадцатого тебя привезли к нам, после аварии, в кузове самосвала. Мы  поразились, что живым довезли. Был  без сознания, белый от потери крови. Две недели  находился в коме. Лежи спокойно. Двигаться тебе ещё рано, терпи.

– Со мною в машине были жена и водитель, что с ними?

– Тебя привезли одного, остальные, видимо, здоровы.

– Тогда всё в порядке. Я мужик  крепкий, выживу.

Веки отяжелели и сомкнулись, как диафрагма в зрачке фотоаппарата. Тишина и тьма затянули меня в вихрящуюся воронку, покружив, снова бросили в чёрную бездну беспамятства. Потом свет и звуки прорывались ко мне на короткие мгновения и снова исчезали. Хрупкие, пугливые мысли путались и рвались. Ни боли, ни страха не было. Постепенно вспомнил, что я, моя жена Света и водитель Виктор ехали из Москвы на « Волге».  Я вёл машину ночью. Утром на таможне, в посёлке Обьячево, плотно позавтракали. Выпили для аппетита по сто граммов коньяку, помечтали о жаркой бане, пельменях и заспешили домой. Витя сел за руль, я рядом с ним,  жена полулежала на заднем сиденье. За стёклами кружил густой, плавный, как свадебный вальс снег. Виктор любил быструю езду. Через несколько секунд, он разогнал машину до  80 километров. Через час  догнали двадцати тонную фуру. Её колёса поднимали  снежную круговерть,  в которой, как в степной метели, не было просвета.  Виктор  без колебаний начал обгон фуры, нырнув в белую непроглядную метель, клубящуюся за её колёсами.  Через мгновение на меня, как лавина с гор,  обрушились тьма и тишина, продолжавшиеся две недели. Когда я стал поправляться, меня перевели в обычную палату, где лежали ещё двое больных, жить стало веселее. Соседи  угощали  меня чаем, рассказывали анекдоты. Вечерами, они от скуки,  флиртовали с сёстрами ночной смены.  Я  наблюдал за ними, удивляясь быстрой сговорчивости молодых девиц. На разговоры с соседями не тянуло.  Со сломанной челюстью много и не поболтаешь. Жевать не мог, пил кефир и жидкую манную кашу. Пожив так, с удивлением