Милосердные

Киран Миллвуд Харгрейв

Novel. Скандинавский роман

Норвегия, 1617 год. Двадцатилетняя Марен стоит на обрывающейся в море скале и смотрит на штормовое море. Сорок рыбаков, включая ее отца и брата, утонули в соленой воде, оставив остров Вардё без мужчин.

Через три года сюда из Шотландии прибывает Авессалом Корнет, охотник на ведьм, который сжигал женщин на кострах на северных островах. С ним его молодая жена. И пока Урса не устает восхищаться независимостью и силой Марен и ее подруг, Авессалом лишь сильнее убеждается в том, что это место погрязло во грехе, а значит, должно исчезнуть.

Эпический роман о женской силе и неукротимой стихии суровой северной природы.

«Вдохновленная реальным разрушительным штормом, обрушившимся на Вардо в 1617-м, эта история рассказывает о вдовах, которые стали жертвами охоты на ведьм на маленьком норвежском острове». – The Guardian

Киран Миллвуд Харгрейв

Милосердные

Моей маме Андреа и всем женщинам, которые меня вырастили

Kiran Millwood Hargrave

THE MERCIES

Copyright © 2019 by Kiran Millwood Hargrave

All rights reserved including the rights of reproduction in whole or in part in any form.

© Покидаева Т., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

ПО ПРИКАЗУ КОРОЛЯ

Ежели колдун или ворожея отречется от Господа нашего, и Святого Писания, и христианской веры и поклонится диаволу, таковых следует без промедления предать огню и сожжению.

    Из датско-норвежского Закона против колдовства и волшбы, изданного в 1617 году и объявленного в Финнмарке в 1620 году

Шторм

Вардё, Финнмарк, северо-восточная Норвегия, 1617

Прошлой ночью Марен снился кит, выбросившийся на берег под скалой за ее домом. Она спустилась к нему по отвесному склону и легла рядом. Обняла эту колышущуюся громаду, эту смрадную необъятную тушу, и замерла, глядя в его яркий глаз. Больше она ничего не могла для него сделать.

Мужчины с топорами и серпами спустились по черным камням, словно стая проворных жуков в сверкающих панцирях. Они принялись рубить и резать еще прежде, чем кит испустил дух. Он дергался, бился, но они облепили его со всех сторон, держали крепко, как сеть, опутавшая рыбий косяк. Руки Марен будто выросли, стали длиннее, она обнимала его, исступленно и яростно, все крепче и крепче, и уже сама не понимала, то ли она утешает его, то ли, наоборот, душит, но ей было уже все равно. Она просто смотрела в его закатившийся глаз. Не моргая и не отрываясь.

В конце концов он затих, его дыхание сделалось почти неслышным, а люди продолжали рубить и пилить. Она почуяла запах китового жира, горящего в лампах, еще до того, как кит перестал биться в ее объятиях. Еще до того, как его яркий глаз помутнел.

Она опустилась на самое дно. Ночь над ней была темной, безлунной, звезды рассыпались по морской глади. Она утонула, а затем вырвалась из сна, хватая ртом воздух. В носу свербило от дыма, в горле комом застыла тьма. Под языком осел привкус горящего китового жира, и его было уже не смыть.

1

Шторм поднялся внезапно, в мгновение ока. Так о нем будут рассказывать после, еще многие месяцы и даже годы, когда он наконец перестанет отзываться пронзительной болью в груди и стоять удушающим комом в горле. Когда он превратится в легенду. Но в легендах нет правды. Слова сплетаются слишком легко и беспечно. А в том, что видела Марен, не было ни легкости, ни величия.

Она вспоминает тот вечер. Они с мамой и Дийной чинят лучший из папиных парусов, распростертый у них на коленях. Пальцы у мамы и Дийны – проворнее, тоньше, они делают аккуратные стежки, зашивают прорехи от ветра, пока сама Марен ставит заплаты на дырки, оставшиеся от креплений на мачту.

У очага сохнут охапки белого вереска. Вчера Эрик, брат Марен, собрал его на мелкогорье. Завтра мама отдаст ей три пригоршни. Марен разомнет стебли в руках и засунет поглубже в подушку, вместе с землей и пылью. Медовое благоухание вереска будет едва ли не тошнотворным после долгих месяцев, пронизанных несвежим запахом сна и немытых волос. Марен сожмет стебелек в зубах и станет беззвучно кричать, пока ее легкие не напол